Битва за Свет

…Приехал домой, рассказал всё Даше. Она сказала, что только в одном случае я поеду в Норвегию: если и она поедет вместе со мной. Да я и сам по-другому себе не представлял, ведь оставить её одну в предосадной Москве было просто невозможно! Мы договорились, что данный вопрос я обязательно буду обсуждать со Шталенковым, а пока мы решили не терять ни минуты и приступили к сборам всего необходимого, что могло понадобится нам в дороге. В многочисленные сумки мы паковали тёплую одежду, запасы еды, канистры питьевой воды, свечи, зажигалки, фонарики, найденные со старых времён атласы автомобильных дорог России и Европы и ещё уйму всего, что только могло нам пригодиться в пути. Я же откопал на антресоли настоящий клад по нынешним временам: ультрафиолетовую лампу, без дела пылившуюся в дебрях антресоли. Такие лампы изначально предназначались для кварцевания комнат, когда кто-то в семье болел вирусными заболеваниями, но теперь… Теоретически, в случае встречи с афганцами, наша лампа могла послужить самым верным оружием против них. Конечно же, я мог только догадываться, будет ли достаточно мощности этих ламп, чтобы заставить афганцев держаться на дистанции, да и повлияет ли такая лампа на зомби в принципе. Но лучше уж что-то, чем ничего. Учитывая, что в машине у меня было аж два инвертора на двести двадцать вольт, мы упаковали и эту лампу как минимум для успокоения совести, но в надежде, что нам не придётся её применять. Взяли и Дашин ноутбук, который вот уже два года как стоял без дела на столе, отдалённо напоминая электрифицированное прошлое. Взяли мы его затем, что во время поездки у нас будет возможность зарядить аккумулятор всё оттого же автомобильного инвертора, а на ноутбуке был огромный многоязычный электронный словарь, который мог нам помочь в общении со скандинавами. Взяли и фотоаппарат с зарядным устройством – лишним не будет явно!

Перед отъездом на столь долгое время нам, признаться, было очень боязно за нашу квартиру… Чтобы снизить риск проникновения кого-либо в наш оплот, отыскали в закромах ключи от второго дверного замка, которым давно уже не пользовались.

Вообще состояние наше было более, чем нервозным. Даша волновалась как никогда раньше: помимо того, что нам предстояло проделать огромный и, мягко говоря, небезопасный путь до Норвегии, под сомнением было и то, что мы сможем вернуться в Москву в принципе, что Москва ещё будет существовать и что у нас получится скооперироваться с норвежцами. Плюс ко всему, Даша очень беспокоилась за то, что Шталенков даст команду ехать уже завтра, а я же ещё болел, притом достаточно сильно. И хотя температура у меня была уже не запредельной – всего около тридцати семи с половиной, не больше, Даша понимала, что ехать в таком состоянии в столь опасную и длительную поездку никак нельзя. Я её успокаивал, говорил, что отправят нас не раньше, чем через два-три дня, но она не верила, а была на все сто процентов уверена в обратном.

– Ага, а под Самару-то вас как «запрягли», помнишь? Вчера сказали, что вам ехать – завтра вы уже едете. И сейчас так же будет. При всём уважении к Шталенкову… Но он всегда так поступает. Ну, я, конечно, понимаю, что на кону – ход истории, но не мог он, что ли, пораньше сообразить? – нервничала Дашенька.

Я смеялся и отвечал: «Ну брось ты, раскипятилась! Шталенков, как только стало известно решение высокого руководства, – сразу же нам сообщил, предупредил. Раньше он просто не мог этого знать! Ну, ты не волнуйся. Мне дядя Дима таблеток дал всяких, у него их много, понятное дело: анальгин, димедрол. Молока пачку дал. Давай сейчас генератор я запущу и горячего молочка попью! Мёд остался? Отлично. Послезавтра как новенький буду! Ты лучше постарайся ничего из внимания не упустить, не забыть. Собирайся и не волнуйся…»

На следующее утро мы с Андреем снова к Штален-кову. Слава Богу, молоко сработало, и я чувствовал себя уже гораздо лучше.