Битва за звезды

Файрли сидел на рюкзаке с блокнотом в руках и механически переводил строку за строкой летопись победных деяний звездных капитанов. Он буквально отупел от сотен имен, названий кораблей и планет, от дат и перечня наград, но продолжал исписывать страницу за страницей. Время от времени у него за спиной словно призрак вырастал Де Витт и следил, как он работает.

Траян и Арэл сидели неподалеку на спальных мешках, лишь изредка обмениваясь короткими фразами. Они выглядели как никогда подавленно. Попыток сбежать ванриане не предпринимали, хотя этого им явно хотелось. Но где они могли ныне скрыться?

Наконец пришла ночь, и вновь внизу, у подножия горы, запылали десятки костров. Ужин был крайне скуден, но Файрли больше всего страдал от жажды. Де Витт выдал всем лишь по треть стакана воды и пообещал завтра еще сильнее урезать порции. На просьбы вызвать вертолет с запасом провианта он отвечал лишь презрительными улыбками.

Казалось, полковник наслаждается слабостью людей и крепостью своего духа.

С первыми лучами солнца командир поднял участников экспедиции и вновь заставил их заниматься бессмысленными поисками секретных комнат и подвалов, которых не было. Файрли исписал блокнот до конца и взялся за новый — без какого-либо толка.

В этот день на лице Де Витта появилась тень сомнения. Файрли почти сочувствовал ему. Время работало против полковника, и все же он не желал признать свое поражение.

Развязка произошла в полдень, когда последняя фляга воды была выпита. Каждому досталось лишь по трети стакана, и потому все испытывали жажду, которую больше нечем было утолить.

Первым не выдержал Винстед.

— Гленн, мы не можем здесь больше оставаться, — озабоченно сказал он.

— Мы остаемся, — устало возразил Де Витт.

Лицо его потемнело, щеки покрыла густая щетина, глаза были мутными. Впрочем, остальные выглядели не лучше.

Мирхэд, обычно очень вежливый и обходительный юноша, вдруг вскочил на ноги и лихорадочно заговорил:

— О нет, нет! Если вы думаете, что мы пришли сюда умирать, то это не так, нет! Я не хочу…

— Никто не умрет, нечего паниковать, — презрительно прервал его Де Витт. — Так и быть, я свяжусь по рации с Томасоном, и он пришлет сюда вертолет с провиантом. Но повторяю: машина сбросит с воздуха тюки и улетит. Садиться около Замка я не разрешу — на всякий случай.

— И как долго это будет продолжаться? — угрюмо спросил Файрли. — Неделю, месяц, год? Может быть, вы заставите нас носить воду в решете до конца жизни, и только потому, что у вас не хватает смелости признать свою ошибку?

— Мы можем обойтись без вертолетов, — поддержал его Мирхэд. — Нам запросто удастся прорваться на вездеходах через кольцо осады, если только у туземцев нет гранат. Боб, спросите Траяна: есть у них гранаты?

Де Витт подошел к выходу из зала и выразительно засунул руку в карман, в котором он носил пистолет.

— Сначала вам придется прорваться через мою осаду! — крикнул он. — Предупреждаю, моя рука не дрогнет, если надо будет застрелить дезертира. Ну, кто первый попробует свинцовые орешки?

Лучи солнца, проникавшие через коридор, четко очерчивали худощавую фигуру командира, но его лицо оставалось в тени. Казалось, Де Витт упивается моментом и жаждет, наконец, перейти от угроз к действию. Однако смельчаков не нашлось.

Презрительно сплюнув, Де Витт подошел к рации и присел возле нее на рюкзак, демонстративно повернувшись спиной к подчиненным.

— Фрэд, это ты? Не слышу, громче… Слушай, я приказываю тебе… Что-что? Повтори, я не понял…

Сквозь шорохи и треск в зал прорвался взволнованный голос Томасона:

— …отчетливо заметно на экране радара, и оно приближается! Это может быть корабль с Земли… Понимаешь, Гленн? Но почему-то он движется с противоположной от Солнца стороны…

— О, дьявол, никакого корабля быть не может! — с раздражением сказал Де Витт. — Напились до чертиков, невесть что мерещится!

— Но, Гленн…

— Говорю тебе, это чушь! Если хочешь знать, то Кристенсен был прав — это я выкрал документы у растяпы Файрли, так что никакого русского шпиона не было. Ясно? И хватит об этом. Слушай, Фрэд, у нас возникли небольшие проблемы…

Файрли почувствовал, как его лицо вспыхнуло огнем. В нем стал закипать гнев. Так, значит, той ночью в Морроу на него напал этот паршивый фанатик? А теперь делает все, чтобы все они сгинули в развалинах Замка?..

Ученого трясло от ненависти. Он вспомнил, как сумел разделаться с беднягой Граханом, и его рука сама нащупала на полу увесистый камень.

Но Файрли не успел вскочить на ноги, когда свет вдруг померк. Небо потемнело, словно его затянули грозовые тучи. Вскоре через отверстие в куполе в зал стала опускаться тьма, настолько густая и черная, что “солнца” стали гаснуть одно за другим. А Де Витт, не замечая этого, продолжал хриплым голосом что-то втолковывать Томасону по рации…

Арэл внезапно издала дикий, почти звериный вопль ужаса. Вскочив на ноги, девушка остекленевшими глазами посмотрела вверх и, что-то крикнув, бросилась к выходу. За ней стрелой метнулся Траян.

— Держите дикарей! — закричал Де Витт, отбрасывая в сторону микрофон. — Они могут сбежать!