Битвы божьих коровок

– O'key-dokey! Можете звать меня Мицуко. Теперь пришел черед Насти удивляться.

– Странное имя…

– Странная сестра, – парировала Мицуко.

И, высоко подняв точеную головку, направилась ко входу в “Аризону”. Настя и стажер последовали за ней.

Конечно же, она выбрала столик у окна с кактусом, прямо под носом “Кадиллаков”. А кактус при ближайшем рассмотрении перестал походить на бейсбольную биту и перекочевал в разряд фаллоимитаторов. Официант в ковбойской шляпе бросил им меню, и Пацюк углубился в его изучение. А Настя и Мицуко принялись изучать друг друга.

– Миленький загарчик, – сказала Мицуко. – В солярии приобрели?

– У себя дома.

– На дому принимаете?.. А это ваш муж? – Мицуко моментально перевела взгляд с обручального кольца Насти на френч Пацюка.

– Нет.

– Уже развелись?

Пацюк покраснел и уставился в меню. Черт возьми, произошло самое страшное: крошка Мицуко без всяких к тому оснований пристегнула к залетной деревенщине его, Егора Пацюка, питерца в двадцать пятом колене! Неужели он выглядит таким лохом?..

– Это друг Кирилла, – неожиданно сказала Настя.

– Егор, – представился стажер.

– Школьный друг?

– Я так не думаю. – Все, чего Пацюк хотел сейчас, – это хоть как-то отлепить себя от Насти. Хотя бы в сознании Мицуко. – Мы ведь с вами виделись в квартире Кирилла.

– Что-то припоминаю. – Мицуко отделалась стандартной фразой, ни черта она не помнила, даже безмятежные ресницы не дрогнули.

Расправившись с ним, Мицуко снова переключилась на Настю.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить?

– О Кирилле.

– Это ужасная история. Ужасная! Я и подумать не могла, что все так плохо закончится!

– Вы ведь были… – Настя сделала паузу. – Его хорошей знакомой…

– Мы спали. Иногда, не очень часто.

От такой детской непосредственности Настя надолго замолчала. И Пацюк решил взять инициативу на себя.

– Скажите, а в последнее время вы не замечали за ним никаких странностей? – спросил он.

– Все люди – странные. Но Кир был гораздо нормальнее всех остальных.

– А когда вы видели его в последний раз? – Настя взяла себя в руки и снова включилась в беседу.

– Не помню. Вокруг меня всегда столько народу… Это точно. Такие красотки не останутся одинокими даже в персональных гробах! Пацюк даже задохнулся от ревности.

– Но вы ведь позвонили в милицию. Почему?

– Не знаю… Было какое-то предчувствие…

– Какое предчувствие?

– Нехорошее. Я не могу объяснить… Мы должны были встретиться. Но на встречу он не пришел. А такого никогда не было. Он меня просто обожал. – Губы Мицуко растянулись в самодовольной улыбке. – Даже если бы он умер, он обязательно бы явился.

– Он умер.

Настя произнесла эти слова и застыла как громом пораженная. А Мицуко… Мицуко торжествующе рассмеялась.

– Вот видите! Я тоже так подумала! Совершенно искренний, детский цинизм красотки сбивал с толку.

– Как вы можете… – промямлила Настя.

– Нет, правда… Я подулась на него несколько дней, а потом решила, что пора действовать. Все остальное вы знаете… Рекомендую оленину в пряном соусе, – Мицуко ткнула в меню наманикюренным пальчиком. – Цены вполне терпимые для такого мяса.

Пока Пацюк тихо ужасался количеству нолей в ценнике, Настя перешла к лобовой атаке:

– Значит, вы его не любили, девушка?

– Разве я хоть слово сказала о любви? Он был забавный, это правда… А вино пусть закажет ваш спутник. Мужчины должны разбираться в вине.

Крошечные невесомые мысли Мицуко перелетали с темы на тему, подобно бабочкам, выбирающим подходящий цветок. Сейчас самым подходящим цветком была оленина в пряном соусе. Вокруг этого все и вертелось.

– Я не знаю… – Пацюк запрыгал глазами по строчкам. – А что предпочитаете вы?

– Здесь очень хороший “Мерло”.

– Пусть будет “Мерло”.

Это уже походило на начало флирта, и Пацюк приободрился. И совсем забыл о Насте. А заодно и о цели визита. Но деревенщина снова напомнила о себе, как кувалдой громыхнув по тонкому механизму любовной игры.

– Заказывать “Мерло” к такому соусу – невежество, – сказала деревенщина. – Если бы была тушеная рыба, еще понятно.

– И что же вы предлагаете? – Мицуко впервые посмотрела на Настю с интересом.

– Вот это. – Смуглый палец Насти с коротко, почти до мяса, состриженным ногтем уперся в строчку меню. – “Барбареско”.

– Пусть будет “Барбареско”, – снизошла легкомысленная любовница самоубийцы. – Значит, вы разбираетесь в винах?

– Разбираюсь. И вам не мешало бы разбираться, если уж посещаете хорошие рестораны.

После этой фразы за столом повисла нехорошая тишина. Черный макияж Мицуко почернел еще больше, а губы сложились колечком.

– Вы из какой деревни? – нанесла ответный удар она. – Что-то я запамятовала. Из Виллариба или из Вил-лабаджо?

– Из Вознесенского. Это на юге.

– Заметно. Извините, я сейчас…

Мицуко, заледеневшая в своем презрении, поднялась из-за столика и двинулась к выходу.

– Куда это ее понесло?

– А вас куда понесло? Забыли, что ли, для чего мы сюда пришли? – Все рушилось, и, стараясь скрыть досаду, Пацюк напустился на Настю.

– Нет. Но…

– Вы же сами настаивали на встрече. – Он махнул рукой и устремился за девушкой.