Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана

Однако всего через несколько недель опасения Барбетты оправдались. В конце августа из Бухареста пришли очень плохие новости. У него на столе оказалась копия памятной записки министерства по делам вероисповеданий, в которой говорилось следующее: «касательно расследования, проведенного уполномоченным министерства по делам вероисповеданий в записях [о крещениях] генерального викария Бухареста, министр иностранных дел имеет честь известить апостольскую нунциатуру о том, что в текущих обстоятельствах компетентные ведомства не могут отказаться от права надзора и контроля. Ввиду чрезвычайности нынешней ситуации, а также на основании положений статьи 6 конкордата министр иностранных дел просит апостольскую нунциатуру не расценивать меры контроля, которые уже приняты компетентными ведомствами или могут быть осуществлены в будущем, как посягательство государства на исповедание католической веры [sic] в Румынии»⁷⁴.

Через десять дней Кассуло ответил министерству иностранных дел вербальной нотой, но воздержался на время от того, чтобы дать официальный ответ на содержание памятной записки⁷⁵. Сначала Рим должен был ему сказать, что делать.

Как и монсеньор Барбетта, мы тоже можем задаться вопросом, что скрывалось за выражением «компетентные ведомства»⁷⁶. Шла ли речь о министерстве иностранных дел или о министерстве по делам вероисповеданий? Барбетта догадался, что два этих ведомства противоречили друг другу, и опасался, что, если они начнут сводить между собой счеты, это отрицательно скажется на попытках Святого Престола добиться мер, благоприятствующих евреям.

От внимания Бюро не ускользнул тот факт, что нунций Кассуло ограничился сообщением, что приказ поступил из министерства по делам вероисповеданий и что правительство полагало, будто евреи обращались в католичество, чтобы на них не распространялось действие новых «законов». Барбетта задался вопросом: «О каких законах говорит монсеньор Кассуло? Касаются ли они гражданских прав, занятости, торговли, военной сферы… Евреи уже исключены из всех этих областей. И вместе с тем он [Кассуло] ничего не говорит о главном: в чем заключается цель, явная или скрываемая, этого правительственного расследования? К каким последствиям привел первый обыск? Почему они хотели знать имена священников, осуществлявших обряд крещения? В чем могут заключаться меры, которые “могут быть осуществлены в будущем”?..»⁷⁷ Предложение Барбетты состояло в том, чтобы «на настоящий момент ответ Святого Престола ограничился официальным визитом нунция в Бухаресте к генералу Антонеску, в ходе которого он четко заявит, что новые меры противоречат положениям конкордата и что, если они будут применены на практике, у Святого Престола не останется иного выхода, кроме как выразить протест. Тем временем он должен будет установить цели, которые преследовало правительство в своем запросе». Кардинал Мальоне полностью поддержал это предложение.

В Бухаресте монсеньор Кассуло был крайне разочарован. Больше года он жил с надеждой, что предыдущие соглашения с министром иностранных дел положили конец этой грустной главе в истории Румынии.