Бюрократы навсегда

Он подошёл к двери с табличкой «0307122. Полковник Борц В.», слегка нажал на ручку и с ноги открыл дверь, ввалившись внутрь.

– Полковник Борц! – заорал Уно на армейский манер. – Приказываю доложить место дислокации приёмного отделения для гражданского отребья! Дело галактической важности!

Сидящий за столом поджарый человек от неожиданности подскочил со стула и уже потянул руку к виску, чтобы отдать приветствие, но, взглянув на нарушителя его спокойствия, наоборот уперся руками в столешницу и начал медленно багроветь.

– Чтооо!? – заорал он. – Да кто ты такой, чтоб я тебе о чём-то докладывал!?

– Уно Арно! – мальчик встал по стойке смирно и ещё громче заорал: – Юнга торгового флота Торговой Федерации Альфии!

– Какой Федерации!? – Ещё громче в ответ заорал полковник Борц. – Ты у меня сейчас…

Дальше знания Уно других языков, наречий и диалектов, заложенные в него гипноментором ещё в начальной школе, закончились, и он слышал просто набор непонятных ему звуков, иногда чередующихся знакомыми ему ругательствами. Наконец поток иссяк и полковник без сил упал в кресло, а юнга, с невозмутимым видом, продолжал стоять перед ним.

– Что, просто так не уйдешь? – уже более спокойным голосом спросил Борц.

– Нет, я же сказал дело галактической важности!

– Ну как хочешь, – вздохнул полковник и включил коммуникатор. – Гордон, будь любезен, принес мне мою воспитательную розгу, – он опять вскочил и перешёл на крик. – Я сейчас буду одного шкета учить хорошим манерам, чтобы ему… – дальше опять пошёл непереводимый набор звуков.

При упоминании о воспитательной розге, нервы у Уно не выдержали, и он выбежал из кабинета, захлопнув за собой дверь.

– Ух, нормальный мужик, только нервный! – сообщил он своим товарищам.

Оглянувшись по сторонам, мальчик увидел, как из соседнего кабинета выходит здоровенный детина, которого, наверное, звали Гордон, и тащит на плече приличных размеров прут из черного материала с небольшим разрядником на конце.

– Это за нами! – крикнул юнга и побежал в противоположную сторону, остальные бросились за ним.

Скрывшись подальше от адъютанта, дети остановились, прижавшись к стене, и перевели дыхание. Здесь поток людей был уже совсем небольшим. Беглецы осмотрелись, рядом с ними находился, судя по вывеске, вход в хозблок. Заглянув туда, Гога увидел только отключенного робота, свет в комнате при этом автоматически зажёгся.

– Никого, – сообщил он Уно.

Оставив дверь открытой, ребята остались стоять рядом, сделав скучающие лица и дожидаясь удобного момента. Наконец он наступил. Рядом с дверью быстрым шагом проходил молодой лейтенант. Когда он оказался точно напротив двери, Уно выхватил стазис-излучатель, заранее установленный на минимальную мощность, и пальнул в эсгэбэшника. Тот по инерции должен был пролететь ещё несколько метров и грохнуться на пол, но Уно с Гогой подхватили его и затащили в пустую комнату, а Лили закрыла за ними дверь.

– Сколько будет действовать заморозка? – спросил Гога.

– Не знаю, не долго, – ответил ему юнга. – Поэтому предлагаю отойти от нашего клиента.

Ребята сделали несколько шагов назад, а Уно, на всякий случай направил на лейтенанта стазис-излучатель. Тот уже начинал понемногу шевелиться: сначала ногами, потом руками и, в итоге, заговорил:

– Вы кто? – испугано спросил он. – Чего вы от меня хотите?

– Ты знаешь, где находится приёмная для гражданских? – сурово спросил Уно и тряхнул оружием.

– Конечно, – лейтенант отполз от детей подальше.

– Объяснить сможешь? – поинтересовался Гога.

– Без проблем, – закивал пленник. – Сейчас идёте по коридору до транспортной системы, там садитесь в лифт, идущий в первую шахту, там на первом этаже организована общественная приёмная.

– И всё? – удивился Уно.

– Да, эта информация есть на официальном канале СГБ.

Уно вопросительно посмотрел на Лили, а девочка развела руками:

– Я в основном про историю СГБ читала.

– Ладно, пошли лифт искать, – махнул рукой юнга и направился к выходу из комнаты.

– Уно! – окликнул его Гога. – Мне казалось, что тебе нравится людей из стазиса шарахать.

– Ой, – Уно развернулся, поняв свою оплошность. – Господин лейтенант, я прошу у вас прощенья, но вам придётся полчаса отдохнуть, у нас дело государственной важности. Лягте, пожалуйста, поудобнее.

Пленник, как показалось юнге, понимающе на него посмотрел и лёг на спину, положив под голову руки.

– Ещё раз извиняюсь, – Уно перевёл излучатель на максимальную мощность и нажал на спуск, заморозив лежащего на полу молодого человека. – Пошли отсюда.

На душе у Уно было не очень хорошо. Ему начало казаться, что какая-то его часть, действительно, как и говорил в своё время Гога, стала получать удовольствие от замораживания людей. Тряхнув головой, юнга прогнал от себя сложные мысли и сосредоточился на деле.