Биврёст

- Это что из-за драки нашей что ли? – Локи от досады пнула камешек на дорожке, но не попала, а лишь чиркнула носком кеды по асфальту.

- Возможно.

- Ничего не понимаю, - пробормотала Локи, потом резко развернулась и собралась рвануть.

- Эй, ты куда?

- Но я ведь тоже виновата. Пусть и на меня злится.

- Ты, что - дура? А может святая? – Герд перехватила ее за шиворот и вернула в прежнее положение. – Не лезь в семейные дрязги, это не твое дело.

- Но… - Локи растеряно моргнула. – Я не хочу, чтобы из-за меня злился его отец.

- Не лезь не в свое дело, Мелкая. Твоя болтливая подружка права.

Они обернулись. Гиафа стоял перед ними. Нос разбух, а рядом с губой, на левой щеке, расплывался кровоподтек. Подошел к фонтанчику, смыл с лица кровь, но рубашка-то пропиталась насквозь. Достал из кармана платок, выронив оборванную фотографию.

Локи не могла представить, чтобы ее отец или мама взяли и ударили ее. Этот странный парень уже не казался ей злым или равнодушным. Сейчас он выглядел как мокрый затравленный зверек.

Локи подобрала фотокарточку: улыбающаяся темноволосая девочка в тренировочном костюме показывала язык кому-то на второй половине.

- Это Рейвен? Твоя сестра? – вопрос сорвался с языка сам, непроизвольно. Ангейя даже не поняла, почему решила, что это именно та самая Рейвен Иргиафа, о которой ни слуху, ни духу вот уже шесть лет. Каге вырвал карточку с такой силой, что часть осталась у Ангейи в руке.

- Не трогай мои вещи. Не лезь в мои дела. – Процедил он.

- Мог просто попросить, - Локи пожала плечами и положила кусок фото ему в нагрудный карман. – Наверное я все-таки дура, но мне тебя жаль, ледышка.

- Что?! – Каге схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул. – Ты жалеешь меня?

- Да, Гиафа. – Локи стукнула костяшкой указательного пальца ему по лбу. – Я тебя не боюсь, не старайся.

Кагерасу отвел взгляд в сторону и повторил уже без злости, лишь из чистого упрямства.

- Не лезь в мои дела, Ангейя. И не думай, что это поможет тебе отвертеться от дуэли. Она еще не закончена.

- О, жду с нетерпением, - Локи подарила Гиафе свою самую сияющую улыбку.

***

«В апреле будет двадцатая годовщина «Нежной резни», устроенной Великим Домами в 1907 году. Напомним, что консорт Гиалп был убит в собственном доме, а с ним и три потенциальные Наследницы. Официальное расследование вскоре зашло в тупик, но Мать Гиалп публично обвинила в убийстве Дом Атла, что повлекло грандиозный дипломатический скандал, дошедший до вооруженных столкновений в Имин Рёге. Конфликт расколол Великие Дома на три лагеря: Гиалп поддержали Ангейя и Грейп, а Атлу Эйстла, Имд и Ульфрун. Дом Иргиафа до последнего сохранял нейтралитет. Несколько недель Матери ожесточенно разрушали город, пока Ринфе Игриафа не провела свое расследование и не приволокла хельского диверсанта. Так хрупкое равновесие было восстановлено. Матери принесли друг другу официальные извинения и восстановили Хеймдалль из собственных карманов. Казалось бы, вопрос был исчерпан, но хельский засланец повесился в камере, предварительно вырезав себе на груди кровавое око».

Скомкав дрожащими руками «Лист М.», Локи сунула его во внутренний карман куртки и выпрыгнула из трамвая.

- Глаз, Глаз, - бормотала она, пробираясь сквозь толпу: в выходной многочисленные студенты Биврёста выбрались прогуляться по улицам Хеймдалля. Этот город не нравился ей своей вычурностью, своей суетливостью и затхлостью. Привыкшая к небольшим поселениям Свободных земель провинциалка находила всю эту массу небоскребов давящими на психику великанами. День собирался быть теплым и солнечным. Воздух полнился музыкой из репродукторов и звоном приборов из первых летних кафе, обслуживающих туристов.

Дождавшись, когда трамвай прозвенит и тронется, Локи перебежала дорогу и некоторое время ошеломленно глазела по сторонам. Плотные прямые ряды домов, яркие вывески, чугунные решетки, ведущие во дворы, цветочные клумбы, пешеходные переходы, сонные нахмуренные коты, зевающие из окон первых этажей – все вело в центр, вглубь: к Имин Рёгу. Солнце пригревало спину и икры, маленькая сумка била по спине и бедру, катары чуть звенели в ножнах, приятно оттягивая перевязи. Локи вдохнула полной грудью, взглянула на себя в витрину кофейни, оценивая серьезность образа, и последовала по главной артерии к сердцу Хеймдалля.

На пешеходной площади возвышался колосс с изображением Ярлодина: огромный бородатый мужчина в боевом доспехе, с молотом, а под ногами у него сидели девять дев. Кажется, уменьшенная копия такого молота висит на стене в кабинете Фрейи-ас. Локи поежилась под его неприветливым, истертым временем взглядом. Дома здесь, в центре, были не выше пяти этажей, поэтому колосс казался особенно угнетающим. Страсть местных архитекторов к гигантизму навевала мысли о комплексах. Одно из административных зданий, военное министерство, второе во важности, опутали строительные леса. Кажется Локи читала где-то о проекте по реконструкции исторической части города.