Бизнес большого ринга

Это произошло ровно через год — 20 июня 1960 года. Матч-реванш вызвал в США огромный интерес. Десятки тысяч поклонников Паттерсона жаждали его победы. А легионы расистов поддерживали шведа: «Пусть швед, пусть кто угодно, только не чернокожий». Цена билета на матч достигла 100 долларов. Телевизионная компания «Телепромптер», имеющая монопольное право на трансляцию матча, отказалась транслировать его на домашние телевизоры. Эта компания арендовала 230 кинотеатров в 160 городах Америки, и на экранах этих кинотеатров зрители, купившие довольно дорогие билеты, могли посмотреть телерепортаж с матча.

Поединок проходил при явном преимуществе Паттерсона. После хука левой претендента швед попал в нокдаун, но при счете «девять» быстро вскочил на ноги. Когда Паттерсон провел второй хук левой в пятом раунде, врачу Юханссона пришлось десять минут приводить в чувство неудачливого чемпиона, вернее, уже экс-чемпиона. Вся эта возня имела для менеджеров неожиданные последствия. Зрители потеряли интерес к повторяющемуся и скорее напоминающему театр зрелищу с одними и теми же актерами — Паттерсоном и Юханссоном.

Это грозило посещаемости матчей. Но пока менеджеры не видели никого, кто мог бы бороться за чемпионский титул. Синдикат Ай-Би-Си решил организовать классификационный турнир для выявления подходящего кандидата. Откровенно говоря, острой необходимости в этом не было: боксеров было достаточно. Но для предпринимателей от бокса превалировала одна сторона чистого бизнеса: новый претендент должен был иметь такие задатки, вокруг которых легко можно было развернуть рекламную кампанию.

Претендент, которого пока никто из зрителей не знает, должен получить хорошую прессу, быть своим человеком на радио и телевидении, добиться, чтобы о нем говорила вся Америка. Президент национальной боксерской ассоциации — в то время не столько национальной, сколько уже международной — доктор Чарльз Ларсон сообщил в печати свои соображения по поводу нового кандидата. Это было сделано с целью подготовить общественное мнение: гангстерский синдикат нашел наконец-то своего кандидата и, несмотря на сопротивление, все же протолкнул его.

Кандидат в претенденты, о котором идет речь, принадлежал одному из самых могущественных закулисных дельцов — Фрэнки Карбо. А для рекламы этот боксер имел столько задатков, что можно было лишь позавидовать. Поэтому он и удостоился благосклонного внимания сильных мира сего. Звали этого нового претендента на боксерскую корону Сонни Листон.

Из тюрьмы — на боксерский трон

На похоронах бывшего чемпиона мира в тяжелом весе среди боксеров-профессионалов Сонни Листона в январе 1971 года в Лас-Вегасе молитвы читал католический священник Эдвард Мэрфи. Два протестантских священника, Беннет и Кольман, прочли хвалебные речи о 38-летнем боксере. Гроб из серебристой стали по желанию семьи покойного остался закрытым, но перед похоронами к нему допускали тех, кто хотел почтить память боксера. Церемония похорон сопровождалась музыкой в исполнении известного ансамбля «Инкспотс». Негритянские спиричуэлс пела Лайана Бейли. После отпевания тело в сопровождении эскорта мотоциклистов перевезли на кладбище, где отец Мэрфи произнес последнее слово. Гроб несли бывший чемпион мира Джо Луис и другие звезды спорта и искусства.

Так пышно были обставлены похороны Сонни Листона. Но что привело к смерти этого здорового 38-летнего мужчину? Смерть его окутана тайной, которую пока нет возможности разгадать.

Его нашли мертвым 6 января 1971 года в собственном доме в двух милях восточнее американской столицы игорного бизнеса Лас-Вегаса. Обнаружила его жена, которая гостила чуть больше недели у своей матери в Сент-Луисе. Сначала она сообщила друзьям Листона о его смерти, а потом оповестила официальные власти. Лейтенант полиции Лас-Вегаса Бау Грег и помощник прокурора Дик Мэйн, первыми приехавшие в дом Листона, заявили, что смерть наступила примерно неделю назад, однако отказались уточнять, была ли она насильственной или естественной.

На теле Сонни Листона были обнаружены точки, похожие на следы уколов, но близкие знакомые бывшего чемпиона мира сразу отвергли всякую мысль о том, что он был наркоманом: он очень не любил пить даже те наркотики, которые ему выписывали врачи. Предположение о наркотиках укрепилось у полицейских после того, как они нашли в доме Листона немного героина и марихуаны. Патологоанатом, производивший вскрытие, заявил, что героин, введенный в организм, быстро превращается в инсулин и, так как с момента смерти Листона прошло больше недели, уже невозможно точно определить, от чего он умер: от чрезмерной дозы наркотика или от чего-нибудь другого.