Бизнес - класс

- Пойдем отсюда, Сережка! - Лариса подхватила спутника за руку. - Стоит ли тратить сумасшедшие деньги на прихоти?

- Стоит! - упрямо заверил Коломнин. - На тебя - стоит!

Лариса улыбнулась:

- Тогда, раз уж решился, перестань мучиться и дай ему шестьдесят долларов. Уверяю тебя, останется доволен!

Она посмотрела на озадаченное его лицо и расхохоталась:

- Языки учить надо, юноша! Сиксти - это как раз шестьдесят. Добавь пять долларов, и цветы доставят прямо ко мне в отель, - она обменялась с разочарованным продавцом несколькими репликами на английском и увлекла кавалера дальше. - А вообще - спасибо.

- За цветы-то? Оно того не стоит.

- За цветы тоже, - Лариса поколебалась. - Расскажу все-таки. Подобное у меня было один раз. Я была студенткой, и меня тогда изо всех сил обаял один аспирант. Все замуж звал. А я... хоть и нравился, но вертихвостка та еще была. Так что динамила от души. И как-то затащил он меня в меховой салон. Решил подарить шубу. А сам-то, я знала, жил в общаге, помощь от родителей не принимал, хотя все были в курсе, что батюшка вполне при больших деньгах. По ночам какие-то фуры разгружал, чтоб было на что угощать. Единственно - на День рождения перед тем ему отец "девятку" подарил. Перламутр. Тогда это самый писк был. Против машины не устоял - принял. Очень гордился. Хвоста распускал, когда по Москве рассекали. Вот на ней и подъехали. Только не в тот отдел черт его дернул зайти, - в шубах-то не разбирался. Так что примеряла я норку. Смотрелась, видно, удачно. Он аж зарделся:

- Берем!

- Ради Бога! - и выписывают чек на нынешние две тысячи долларов.

А у него, бедолаги, на все-про все где-то триста в заначке.

Я, конечно, снимать шубу. Да и мерила больше, чтоб подурачиться. Гляжу, побелел:

- Сказал, твое. Значит, носи!

Директора истребовал. Документы и ключи от машины вынул:

- Хочу невесте подарок сделать. А мелочь забыл. Если завтра не принесу деньги, твое!

Пижонство, конечно. Но ты бы видел, как мы уходили! Весь магазин посмотреть вышел.

- И что? Выкупил?

- Откуда? Я и то уговаривала: у отца попроси. Вышлет.

Так аж зубами заскрипел. Потом на меня посмотрел и расплылся:

- Да и черт с ней, с машиной. Зато как на тебе сидит! Надо обмыть! И тут же на последние заначенные триста баксов всю общагу в ресторан потащил!

- И это был твой муж?

- Да, - тихо подтвердила Лариса. - Ты мне сейчас... что-то вдруг от него.

Коломнин смолчал. Услышанное не показалось ему комплиментом. Как бы хороша ни была копия, она всегда останется лишь слепком с оригинала. Да и масштаб что говорить - не тот.

Словно угадав его душевное состояние, Лариса благодарно сжала его локоть.

Совсем далеко заполночь, вовсе не чувствуя ног, остановили они знаменитый тук-тук - местное маршрутное такси: крытый минигрузовичок с двумя параллельными скамейками, каждая рассчитанная на пять человек, - и добрались до ее отеля. Коломнин выпрыгнул первым и сразу повернулся помочь. Так что соскочившая следом Лариса невольно оказалась в его объятиях. - Вот только без... - она быстро выставила меж ними ладонь, стараясь, видимо, опередить тем какое-то его движение. Но в следующую долю секунду поняла, что ни о каком движении он и не помышлял, и - рассмеялась: смущенно и чуть раздосадованно.

Быть может, досада ее пропала бы, если б сумела догадаться о том, что происходит внутри неловкого ее ухажера. Коломнин не просто увлекся. Он ошалел. Каждое прикосновение к Ларисе вызывало в нем такое желание, что он едва сдерживался, боясь выдать его и тем оскорбить молодую женщину. Но сдерживаться с каждым днем становилось все трудней. И он изнывал от адской смеси из глубочайшей, пронизывающей нежности и едва подконтрольного желания схватить эту покрывшуюся шоколадной корочкой женщину и не выпускать. Особенно в воде. В какую-то минуту, когда Лариса, расшалившись, принялась крутиться вокруг него, пытаясь ухватить сзади за плечи, Коломнин, вывернувшись, обхватил ее за талию и, задохнувшись, прижал к себе, неловко тыкаясь губами в мокрые волосы. Он даже успел ощутить ответное подрагивание. Но тут же Лариса с силой оттолкнулась:

- Никогда! Чтоб никогда! Или... пойми.

- Я не хотел. Я думал... - Коломнин обескураженно поплелся к берегу.

Через минуту Лариса тихо присела рядышком:

- Ты извини меня, Сережа! Я, конечно, дура. Но - я не могу. Понимаешь? Мне до сих пор ночами муж снится. И если тебе совсем в тягость, то... - она облизнула губы. - Может, лучше не надо себя мучить. Разойдемся и ...

- Ну что ж! - Коломнин резко повернулся.

Он увидел испуганные ее глаза, и приготовленные слова про то, что муж ее давно мертв и нельзя жить воспоминаниями, а сам он все-таки мужчина и не может не думать о ней как о женщине, сами собой проглотились.

- Ничего, Лариса. Можно и просто... Раз уж так сложилось, - и зарыл голову в горячий, остужающий песок.

На третий день на пляже их разыскал Ознобихин.

- Совет да любовь, - томно проворковал он. Прижавшиеся словно ненароком влюбленные инстинктивно отдернулись друг от друга.

- А мы это... загораем, - теряясь, сообщил Коломнин.