Бизнес - класс

- Я голосовал против, - гордо объявил Лавренцов.

- Да ты не против голосовать должен, ты других за руки хватать обязан! Вы все обязаны в колокола бить, если угроза банку! Все!

Он требовательно обвел глазами сидящих напротив. Но те заблаговременно отводили глаза - портить отношения с людьми, гораздо более влиятельными, никому не хотелось. Ложиться на амбразуру - это была его, Коломнинская, функция! Добровольно им на себя взваленная.

- Пойми, Сергей, здесь все за тебя, - почувствовал молчаливую поддержку Лавренцов. - Но мы не можем стоять против целого банка. Сколько раз на этом нажигались. В конце концов, если президент поддерживает Ознобихина в его прожектах и выдергивает из баланса за здорово живешь десятки миллионов, так нам-то чего? Это его деньги. Пусть у него голова и болит.

- Удобненько, гляжу, устроились, - Коломнин заметил, с каким вниманием впитывает этот разговор Маковей, и, может, еще и поэтому не хотел, чтоб последнее слово осталось не за ним. - Что значит его деньги? Я должен вам напоминать, сколько в банке привлеченных средств? Сколько на частных вкладах?! Десятки тысяч людей, тысячи предприятий принесли сюда свои средства. Вот что мы охраняем!

Дверь отворилась, и в нее протиснулась крупная, с обвисшими розовыми щеками голова начальника отдела залогов Анатолия Панчеева.

- Едва вышел, и сразу крик на весь коридор? - влажные рыбьи губы несколько раз жадно вдохнули воздух: подъем на третий этаж дался с трудом, - и растеклись в улыбке.

- Заходи, заходи! Мы как раз закончили, - поспешно пригласил Коломнин. Приход Панчеева оказался кстати еще и потому, что горячность последней его фразы была притворной: в словах Лавренцова была хоть и неприятная, но правда.

- Да, кстати, - задержал поднявшихся сотрудников Коломнин. - Примерно два года назад в Москве был убит такой предприниматель - Шараев. Никто случаем не помнит?.. Вот и я что-то не припомню. В общем, Валентин, подними архивы, свяжись с МВД - все, что есть. И сразу мне доложи...

Панчеев пропустил выходящих мимо себя, и только затем протиснулся в кабинет: разминуться с кем-то в дверях он был физически не в состоянии. В последние годы сорокапятилетний Панчеев стремительно разбухал. Многочисленные посредники, с которыми начальнику отдела залогов приходилось иметь дело, узнав о его должности, прятали насмешливые глаза: причина чрезмерной пухлости казалась им очевидной. На самом деле Панчеев, бывший начальник контрольно-ревизионного управления Мосгорторга, человек, безупречно честный, страдал от нарушенного обмена веществ, с которым безуспешно пытался бороться. - Рад видеть. Чай? Кофе? - Коломнин сделал радушный жест: общение с доброжелательным Панчеевым доставляло удовольствие.

Панчеев с привычной осторожностью опустился на стул, поерзал, продолжая отдуваться и отирая обильно выступающий пот огромным в крупную клетку платком.

- Ну, как там мой? - поинтересовался Коломнин, непроизвольно расслабляя лицо в ожидании привычной похвалы в адрес сына.

Но хвалить Панчеев на этот раз почему-то не спешил. А напротив, извлек вновь из кармана влажный платок и заново прикрыл им лицо.

- Что-то стряслось? - догадался Коломнин.

- Да нет в общем-то. С чего взял? - Панчеев притворно пожал плечом. Нормально работает.

- Да, знаю. Ты ему даже доверил самостоятельно провести аукцион. Не поспешил ли? Все-таки ответственность. - Да он там не один. С ним в паре Рыбченко. Вышибу я этого Рыбченко! - неожиданно в сердцах пообещал Панчеев. И тем прокололся.

- Говори, что случилось, - потребовал Коломнин. Кажется, сегодня был день сюрпризов.

- Да пока ничего, - Панчеев еще раз что-то прикинул. - Я собственно с этим и зашел. Только давай без нервов. Договорились?

- Говори!

- У меня сегодня мужик этот был. Директор базы, через которого мы торги проводим.

- И что?

- Приехал уточнить детали. Ну, и... Понимаешь, он был уверен, что без меня-то ничего не делается!

- Ты будешь говорить, наконец?!

- Он им, оказывается, пятнадцать тысяч долларов за аукцион этот пообещал отстегнуть.

Коломнин, шуровавший у чайного столика, неловко сбил локтем чашку и, не обратив внимания на осколки, ошалело опустился на ближайший стул.

- То есть ты хочешь сказать, что мой Димка договорился об "откате"?.. А может, это все Рыбченко? А Димкой прикрылся. Вроде как на двоих?.. Или нет?

Он уже заметил отрицательный кивок Панчеева.

- Я специально расспросил: оба присутствовали. Даже вместе выторговали: чтоб по семь с половиной на брата.

- Вот ведь...Матушкино влияние. Пробивается все-таки. Я-то думал, человеком становится. А он вот, значит, куда? Хлебное место нащупал! Где он?! - Коломнин вскочил.

Но еще раньше с неожиданной резвостью поднялся, перегородив собой выход, Панчеев.

- Не пущу, пока не остынешь! Не зря, видно, сомневался, говорить ли.

- Еще и сомневался?!

- Похоже, не следовало. Тут взешенно бы надо.

- Ну-ну. Взвешивай. А я послушаю, - Коломнин отступил, и сам сообразив, что банковские помещения с десятком любопытных ушей не место для семейных сцен.