Бизнес - класс

- Вы что, из-за этого меня из Томильска выдернули?

- Из-за чего надо, из-за того и вызвал. Хамит еще президенту. В Томильск вернуться успеешь. Есть дела посрочнее.

Дашевский подскочил к монитору, склонился:

- Полчаса ни с кем не соединять.

Подсел, чем подчеркнул доверительность предстоящей беседы. По неуютной своей привычке заглянул в глаза, едва не протаранив Коломнина острым, словно карабельный таран, носом:

- Что у нас нового по Островому?

- По Островому?! - от неожиданности Коломнин смешался. Темы этой президент банка старался избегать, а если поминал, то не иначе как затем, чтоб съязвить по поводу паскудной, по его определению, работы Коломнинского управления.

За два года до того внезапно рухнул АМО - небольшой банчок, задолжавший "Авангарду" порядка трех миллионов долларов. Главной причиной краха стало воровство бывшего его президента Василия Острового. Наделав долгов, Островой подписал три платежки на общую сумму девять миллионов долларов, по которым деньги оказались переведены в Швейцарию на его личный счет. И вечером того же дня отбыл следом.

Опростоволосившиеся владельцы банка засуетились и даже подали иск к дезертировавшему президенту в суд Женевского каньона, успев заблокировать на его счету украденные средства. Но вернуть их без длительной судебной тяжбы было невозможно. Меж тем пробоина оказалась слишком велика для малюсенького банчка, и через короткое время АМО принялся стремительно тонуть.

Коломнин, узнавший о происшедшем ранее прочих кредиторов, бросился изучать баланс банка. Увы! Ничего хоть сколь-нибудь ценного он там не обнаружил. К тому же в отношении АМО вот-вот должны были начать дело о банкротстве. И тогда по закону даже то немногое, что можно было продать, растворилось бы в общей конкурсной массе.

Недолго думая, Коломнин сделал единственное, что успевал в таком цейтноте: договорился с владельцами и оформил задним числом договор, по которому банк АМО уступил банку "Авангард" в счет долга свои права требования к господину Островому. И теперь оставался последний способ вернуть безнадежно, казалось, потерянные деньги, - выбить их из пустившегося в бега банкира.

Вслед за тем Коломнин съездил в Генеральную прокуратуру и договорился о возбуждении уголовного дела против Острового по факту крупного мошенничества. Дело было поручено старшему следователю по особо важным делам Геннадию Волевому. С Волевым Коломнину приходилось сталкиваться и раньше при расследовании уголовных дел, когда сам Коломнин работал в Управлении по борьбе с экономическими преступлениями МВД, а Волевой - следователем Московской прокуратуры. Взаимодействовали они с удовольствием: оба злые, дотошные, напористые. Потом жизнь разбросала: Коломнин вышел в отставку и поступил сначала в банк "Светоч", а после внезапного его краха в 1998 году, по рекомендации Ознобихина, - в "Авангард", Волевой - перешел в Генпрокуратуру. За дело Волевой взялся с азартом - как и многие другие, устал смотреть, как внаглую, безнаказанно растаскивают по мышиным углам то, что создавалось десятилетиями, - обескровливая страну. Перспектива затравить и отправить под суд крупного мошенника, укрывающегося за рубежом, его увлекла. Да и Коломнин загорелся. Для него здесь счастливо объединились интересы государства, на которое он проработал свыше пятнадцати лет, и нынешнего хозяина - банка.

Коломнин организовал визит Волевого к Дашевскому, во время которого стороны договорились о постоянном сотрудничестве: банк финансирует затраты на международный розыск, без чего нищая прокуратура не смогла бы даже командировать следователя за рубеж; а прокурорская сторона, хоть и негласно, постоянно информирует банк о всяком достигнутом результате. При этом Дашевский и Волевой пожали руки в подтверждение того, что любое серьезное решение будет приниматься только по согласованию с другой стороной и, ни в коем случае, не в ущерб ей.