Бизнес-ланч для Серого Волка

– Спасибо. Я ценю твою помощь, – лукаво посмотрел на нее Никита.

– Ты же не бросил меня!

– И не брошу, – заверил ее Никита все с той же улыбочкой.

– Ты издеваешься, что ли?

– Совсем нет! Что-то мы с тобой очень нервные, а ведь находимся в санаторно-курортном городе. Может, воспользуемся лечебной программой Анатолия Алексеевича?

– Я – пас.

Тут к столику снова подкатила грубая официантка.

– Гусь! – рявкнула она.

– Я не гусь, – поднял руки Никита.

Официантка пихнула Аксинью бедром, словно призывая ее в сообщницы.

– Ну ты посмотри на него! Все о себе и о себе! Красавчик, ничего не скажешь! Эгоист! Бежала бы ты от него подобру-поздорову! Такие счастья не приносят! Они в вечном самолюбовании! А если бы я сказала – «какашка»! Вы бы тоже про себя подумали?

Аксинья не удержалась и рассмеялась, Никита надулся.

– Я вам принесла гуся под фирменным можжевеловым соусом и гречку на гарнир. А так же два свежайших салата «Мимоза» и хлеб.

– Спасибо, – буркнул Никита.

– А пить что будете?

– Минеральную воду! – объявила Ася. – Местную и вкусную.

– Спасибо за заказ! – улыбнулась официантка и наклонилась к Никите: – Мы все уже знаем, что вы – миллионер и всемирно известный художник. Анатолий Алексеевич – наш известный бизнесмен, активно участвующий в благотворительности нашего города, нас хорошо просветил. Но мы не обязаны вас любить, потому что, если вы выгоните нас отсюда, мы останемся без работы. – И она гордо удалилась.

Никита посмотрел в тарелку:

– Выглядит аппетитно.

– На вкус тоже ничего, – отметила Ася. – Так ты как?

– В смысле?

– Что делать будешь? Они же паразитируют на твоем частном владении.

– Я понимаю. Ты кушай, Ася, и не переживай! Я разберусь с этим делом и освобожу дом!

– Может, не надо?

– Что так?

– Не знаю... Ощущение, интуиция... что сейчас мы вторглись куда-то... Словно разворошили пчелиный улей.

– У меня нет такого ощущения, – зубами вцепился в гусиную ножку Никита.

– А у вас, у мужиков, одно только ощущение!

– А ты не рада этому?

– А чего мне радоваться?

– На этом мир держится!

– На этом?! Много на себя берете вместе со своим «дружком»! Весь мир на нас, на женщинах, держится!

– Феминистка по идее?

– По жизни!

Воцарилось затишье, они оба погрузились в еду.

Гусь действительно был мягким, пряным и очень вкусным. А каша оказалась классически рассыпчатой, с мелко нарубленной зеленью, чесночком и маслом.

– Ну как? – приблизилась официантка.

– Спасибо, неплохо, – поблагодарил Никита.

И тут над их столом нависла большая тень, от которой еще и пахло совсем не духами. Ася подняла глаза на шатающегося Наума Тихоновича.

– Здрасьте-е, – выдавил он из себя и рухнул за столик.

«Надо же... дошел», – удивилась она и тут же заметила за ним маленького, сморщенного и скрюченного старичка, напомнившего ей «старичка-лесовичка» из детской сказки, только не хватало шапки в виде шляпки от гриба. Казалось, ему в обед было сто лет, но это именно он помог Науму Тихоновичу добраться до их столика.

– Вот господин изъявил желание присоединиться к вам, – сказал он и тоже присел рядом с Наумом, видимо, старичок исполнял обязанности подставки.

– Очень приятно, – кивнула своему работодателю Аксинья. – Спасибо, что вы меня сюда определили. Большое спасибо!

Наум открыл рот, чтобы что-то ответить, но дал фальстарт, то есть не справился с артикуляцией и упал лицом на стол.

Ася вздрогнула: у него не получилось классического варианта – упасть в мягкий салат, а прямо так... с треском о столешницу.

– Не расшибся бы, – озабоченно произнесла она.

– Мужик крепкий – пьет-то как! – потряс маленьким кулачком дед. – Выдержит.

– Будем надеяться, – тоже с опаской посмотрел на Наума Тихоновича Никита и продолжил трапезу.

– А меня величать Прошин Николай Иванович, – представился дед, который хоть и был в некотором подпитии, но держался много бодрее своего товарища. – Я здесь работаю, – сверкнул он невероятно озорными для своего возраста глазами. – И вас знаю.

– Меня? – удивилась Аксинья.

– Как же! Кристинка, разве не узнаешь дядю Колю? И Никиту я видел, правда, лично с ним не был знаком.

Никита мгновенно помрачнел.

– Я не Кристина, меня Аксиньей зовут, – пояснила Ася.

– Шутите? Не разыгрывайте старика. Я помню этот момент, то есть я видел вас двоих много лет назад. Уж до чего ты была, Кристинка, добра и мила.

– Я...

– Уважала старика, меня то есть. А когда стали говорить, что ты умерла, я не поверил ни одному слову. Такие ангелы не могут умереть. Я знал, что рано или поздно ты вернешься, и оказался прав! Выпьем? – По морщинистой щеке старика побежала слеза.

– Меня зовут Аксинья, – мрачно повторила Ася.

– Не может быть. А это? – Дед перевел слезящиеся глаза на Никиту.

– А это он, Никита. Тут вы не ошиблись. – Аксинья скосила глаз на своего спутника, на котором не было лица.

– Надо же... надо же... Как же вы похожи, только Кристина была мягче, добрее, что ли. Вы не обижайтесь.

– Что вы? Конечно, я не обижаюсь, – через силу улыбнулась Аксинья.