Бизнес-ланч у Минотавра

Поздно вечером, после похорон, Лера заглянула на квартиру к Кириллу. Тот, облаченный в стильный черный костюм, с распущенным уже галстуком и красными, заплаканными глазами, встретил ее с бокалом виски в руках.

От Кирилла несло спиртным.

– А ведь тебе не жаль! – заявил он и посмотрел на Леру. – Виски будешь? И протянул ей почему-то свой бокал, на дне которого чуть-чуть плескалось. – Помянуть не хочешь?

Лера не хотела.

Кирилл вдруг заплакал, причем навзрыд, как маленький мальчик. И внезапно уткнулся лбом ей в грудь, и Лера даже не знала, как поступить.

Она была рада кончине старика, но ведь он был отцом Кирилла.

И дедом Феденьки.

Кирилл продолжал рыдать, и Лера отвела его на софу. Мужчина все еще давал волю чувствам, и Лере вдруг сделалось его невыносимо жаль.

Пусть Кирилл сам далеко не ангел, а его отец, ныне покойный, был сущим монстром, но это не повод не испытывать к его горю сочувствия.

Она склонилась и отбросила волосы Кирилла со лба.

А тот, вдруг перестав рыдать, притянул ее к себе и поцеловал.

* * *

Любовью, точнее, сексом, диким, животным, быстрым сексом, они занялись прямо там, на софе.

А потом, когда эти блаженные минуты, которых Лере все эти годы так не хватало, прошли, они, сделав краткий перерыв, отправились в спальню.

Под утро, после очередной порции волнующего секса, Кирилл произнес:

– Ну что, мир?

И послал ей свою фирменную чистую улыбку.

Лера поняла: и его истерика, и последовавшее за этим соблазнение, и их крутой секс были частью спецоперации Кирилла.

Спецоперации по внедрению его в ее жизнь – и в жизнь Феденьки.

С тем, чтобы рано или поздно добиться от Леры согласия на то, чтобы та узнала, чья она дочь.

И не узнала всех остальных давних историй про этого своего отца.

– Мир, – подтвердила Лера, совершенно нагой поднимаясь с пурпурных простыней и думая о том, сколько там перебывало женщин.

Кирилл продолжил курить и, улыбнувшись еще шире, сообщил:

– Значит, будем встречаться и заниматься сексом?

Лера честно ответила:

– Будем.

Улыбка Кирилла озарила все лицо.

– И Феденька узнает, что я ее отец?

Лера, взглянув на Кирилла, которого она ненавидела и к которому ее одновременно так безумно тянуло, ответила:

– Нет.

* * *

Лера занялась масштабными изменениями в холдинге, Кирилл с головой ушел в свой бизнес, Феденька по ночам просыпалась от мучавших ее кошмаров с криком на устах.

Лера и Кирилл продолжали время от времени встречаться, занимаясь только сексом и расходясь на утро.

Лере пришлось уступить свой телеканал нужным людям, хотя бы и по приемлемой цене, и она перенесла вещание клипов-расследований в Интернет, Кирилл успешно отбил атаки конкурентов, сам подмяв их под себя, Феденька побывала в лаборатории сна в Женеве, и кошмары, хоть и не оставив ее, пошли на убыль, а девочка вдруг ударилась в учебу.

Лера и Кирилл больше не встречались, для занятий сексом, так как Кирилл женился на фигуристке-чемпионке.

Лере пришлось делать выбор, допускать ли расследования на тему системной коррупции во власти, Кирилл попал в российский список «Форбс», хотя был и на предпоследней позиции, Феденька увлекалась итальянским языком и программированием.

Лера и Кирилл снова встречались, несмотря на то что Кирилл был женат и вроде бы счастлив, как значилось, во всяком случае, в сообщениях столичной светской хроники.

Лера сделала свой выбор, и от небольшой Интернет-империи, которую ей удалось основать после ухода во Всемирную сеть, пришлось отказаться, причем по бросовой цене, однако она сожаления по этому поводу не испытывала, задумав основать новую. Кирилл рвался ей помочь урегулировать неприятности, однако Лера наотрез отказалась, но подозревала, что он все же замолвил за нее словечко, чтобы ее оставили наконец в покое. Феденька после получения аттестата планировала поступить в университет Болоньи.

Лера и Кирилл после паузы, вызванной скандальным разводом Кирилла с его молодой женой, снова стали встречаться, и Лера вдруг поняла, как ей этого не хватало.

* * *

Так и пролетело последующее бурное десятилетие.

* * *

В то воскресенье в конце июня, незадолго до выпускного дочери, Феденька, которая души не чаяла в Кирилле, называя его на «ты» и доверяя ему сердечные тайны, чего не делала в отношении Леры, что той крайне не нравилось, таинственным шепотом за завтраком в их московской квартире (от особняка Лера избавилась: уж слишком много он навевал тяжелых воспоминай) произнесла:

– Он снова намеревается жениться!

Лера, надкусывая тост и ставя на стол чашку с кофе, произнесла:

– Кто?

И только потом поняла, что речь идет о Кирилле. Сердце у нее отчего-то заныло.

Дочка, превратившаяся в юную красавицу (но все еще страдая по ночам от кошмаров, хотя и крайне редко), ответила:

– Кирилл! И знаешь, на ком?

Лера пожала плечами. Вот уж это ей было ничуть не интересно!

– На этой брюнетке, кажется, актриске, что все время вокруг вертится? Или на блондиночке, вроде бы продюсерше, которая так ему на шею и вешается?

– А вот и нет! Ну, еще одна попытка, мамочка!

Лера, подливая себе в чашку кофе, сказала: