Бизнес-леди и ее дочь

– Да толкнуть она его планировала, – подсказал Грошев, лучше всех знакомый с миром спекулянтов и барыг, – у «жучков» он нормально стоит.

– Это правда, Даш? Тебе дома денег не дают?

– Дают… – Даша чувствовала, что голова ее раскалывается, и не от мыслей, а от воцарившейся пустоты. Она уже не знала вообще ничего, и продолжала реветь, размазывая слезы.

– Ладно, Даш, тебе надо успокоиться, хорошо подумать, а потом, надеюсь, ты нам все объяснишь, – посмотрев на часы, Лариса Ивановна встала, – урок у нас получился сорван, но ничего не поделаешь – в жизни случаются форс-мажоры. И все-таки, давайте, усаживайтесь. Кто-нибудь помнит прошлую тему?

Расселись все быстро, но тему никто не захотел вспомнить.

– Понятно, – Лариса Ивановна вздохнула, – давайте тогда в оставшееся время просто поговорим. Предлагайте – о чем?

Класс загудел. Лариса Ивановна, наверное, думала, что все взялись подыскивать тему, но Даша слышала, что, например, обсуждали сзади, Кручинин с Орловым:

– Блин, Дашкина мать – баба реальная, да? Только почему дома? Надо прямо в классе! – шептал Кручинин восторженно, – как я вчера порнуху в Интернете глядел – там старшеклассницу, симпотную, типа Ритки Хохловой из 11-го, училка накрыла с сигаретой и выпорола при всех. Прикинь, у нас бы Лариса с Катьки Журбиной трусы сняла и линейкой по голой жопе!..

– Да зачем?.. Катьку я б ее лучше трахнул…

– Кого? Она ж, дура! Я б трахнул Ритку Хохлову. Там, что ножки, что сиськи, что рожа!..

– Ага, так она тебе даст. Таких трахают только отличники…

Даша невольно слушала всю эту чушь, и радовалась, что даже таким дебилам ее кража совсем не интересна. Она перестала реветь, и в голову стали возвращаться мысли; пусть сумбурные, но уже подлежавшие выражению словами. К примеру, она подумала: …Вот, курить реально вредно, а я-то только прикололась. Может, мать все-таки передумает?.. Достав платочек, вытерла слезы, и видя происходящие изменения, Настя толкнула подругу под локоть.

– Даш, а, правда, чего ты с ним хотела сделать?

– Сама не знаю, – глубоко вздохнув, Даша проглотила последние слезинки, – я ведь не собиралась его красть, честно.

– Не, Наташку ты клево опустила, – Настя засмеялась, – о, небось, ей дома влетело, когда явилась без планшета. Так ей и надо!.. Даш, а тебя когда-нибудь били?

– Никогда.

– Меня тоже…

Разговор прервался, потому что Наташа подняла руку.

– Лариса Ивановна, Вы, вот, так на меня посмотрели – ну, когда я сказала, что хочу прийти к Скворцовой. Но Вы ж сами учили, что за свои поступки надо отвечать!

Зря она произнесла эту фразу, так как в русском человеке, живущему по принципу «авось, пронесет», она автоматически вызывает протест. Возникла пауза осмысления, когда слышно было, как Даша пару раз шмыгнула носом, и за это время в сознании многих произошел резкий поворот – наверное, они вспомнили поступки, отвечать за которые совсем не хотелось. И первым озвучил новое понимание ситуации Артем Ефремов.

– Слушай, Горохова! – крикнул он, – а ты всегда за все отвечаешь? Или это касается только других?

– Я всегда!

– Неужели? – оставив в покое Дашу, Настя обернулась, – а ну-ка дай тогда свой дневник!

– Зачем? – опешила Наташа, – не дам я тебе ничего! Кто ты такая? – она села, но тут уж заинтересовалась Лариса Ивановна.

– Насть, а что у нее в дневнике?

– А Вы, Ларис Ивановна, сами гляньте.

– Да я его каждый день вижу, – тем не менее, учительница взяла дневник, лежавший на парте; ей Наташа не могла помешать, и покраснев, опустила голову.

– Лариса Ивановна, – продолжала Настя, – Вы не эту неделю смотрите. Отверните назад. Помните, у нее трояк по русскому был? И где он? Вы смотрите-смотрите дальше – она у нас, вообще, типа, чуть не отличница!

Весь класс уставился на Наташку с тем же удивлением, с каким недавно взирал на Дашу. Ситуация, вообще, поменялась кардинально – теперь Наташка заревела.

– Но тут нигде, вроде, не подтерто… – Лариса Ивановна удивленно смотрела каждую страницу на свет.

– В том-то и фокус, – засмеялась Настя, – у нее два одинаковых дневника – этот и чистый. Она скрепки разгибает, страницу вынимает, а вставляет чистую и заполняет.

– Класс! – восхитился Грошев, знавший толк в аферах.

– Я тебе дам, класс! – Лариса Ивановна погрозила ему пальцем, – Наташ, это правда?

Но та лишь продолжала реветь, громче и громче.

– Что ж за день открытий такой! – вздохнула Лариса Ивановна, – одна, оказывается, ворует, другая подделывает документы… убийц хоть среди вас нету?

– Нету… – ответил нестройный хор.

– И то, слава богу, – Лариса Ивановна усмехнулась, – а тебе, Горохова, я напишу, чтоб завтра отец пришел в школу, – она взяла ручку, – и проверю…

– Не проверите, – покачала головой Настя, – она ж дома лист поменяет, а завтра, к уроку, обратно этот вставит. Она и с оценками раньше так делала, а потом поняла, что Вы назад не смотрите, и перестала дергаться.

– Да что ж у вас тут творится! – в сердцах Лариса Ивановна бросила ручку, – ладно, я найду способ, как с ним связаться.