Бизнес-план счастья

— Не успела бы, — это сказал Асмолов. — Не такое уж это быстрое дело — задушить человека. Павел пытался тебя предупредить, но у тебя телефон оказался выключен.

— Он сел. Разрядился во время звонка Сергея Юрьевича.

Вера перевела взгляд на Гололобова, который уже тоже пришел в себя и теперь сидел на полу, растирая спину.

— Господи, я же считала, что это вы во всем виноваты. А вы пытались меня предостеречь, а когда не получилось, отправились спасать.

— А что ж тебя, на произвол судьбы было бросать, идиотку? — мрачно отозвался Гололобов. — Я-то, в отличие от вас обоих, точно знал, что ничего плохого не делал. Ну заявку на грант отправил сдуру, так это ж не преступление. Я пытался вычислить, кому было выгодно увести деньги, подставить меня, совершить убийства и свалить на Павла. Это мог сделать только кто-то очень близкий, отлично разбирающийся в механизмах того, как и что устроено в «М — софте». Все сходилось на Соловьевой, и я поехал к ней, чтобы это прояснить. И тут ей позвонила ты.

— Я все испортила, да? — жалобно спросила Вера. — Я действительно сглупила, Паша, Олег…

— Ты просто молодчина! — Молчанский поставил ее на пол и крепко поцеловал, отчего у нее даже голова закружилась. — Ты сама смогла распутать все узлы, которые навязались во всей этой истории. И про Светлану с Крыловым (он, кстати, во всем признался полиции), и про Соловьеву, и про Катерину и ее роль в этой истории. Признаться, пока я не услышал твой разговор с Ириной Геннадьевной, я не до конца понимал все детали. Поедем, а?

— Мне домой надо, — жалобно сказала Вера. — Там родители с ума сходят и Илюша тоже. На него сегодня тоже было совершено покушение. Но постойте! — Она снова растерянно посмотрела на Гололобова. — Получается, что это не вы попытались упечь моего сына на больничную койку?

— Что????? — Гололобов выглядел шокированным. — Конечно, не я! За каким хреном мне бы это было нужно?

— Раз вы не преступник, то, значит, не пытались исключить меня из расследования и заставить сидеть у постели сына, чтобы я проводила в больнице дни и ночи…

Она внезапно замолчала, потрясенная открывшейся ей истиной. Сегодня в больнице, когда она шла в столовую и наткнулась на Валеру, тот задал ей странный вопрос. «Ты уже здесь?» — вот что он спросил. Слово «уже» звучало неуместно, как будто он ждал ее позже. А он и ждал. Врач-хирург детской больницы, к которому в отделение неминуемо должен был попасть ребенок, проглотивший магнитные шарики. Ребенок. И его обезумевшая от страха мама.

— Валера, — медленно сказала она. — Валера не знал, что я хожу в больницу проведывать Костика. Он испугался, когда понял, что мог видеть меня и так, не подвергая риску жизнь моего ребенка…

— Ничего не понял. — Молчанский склонил голову к плечу. Вера знала эту его позу, он принимал ее, когда ему было что-то неясно. — Кто такой Валера?

— Мой бывший любовник. Тот самый, с которым я ездила в отпуск. И с которым во время отпуска рассталась. Он пытался звонить, кажется, я точно не помню. Я вернулась, тут началась все эта заварушка, и мне стало совсем не до Валеры и его переживаний. Вот он и придумал, как сделать так, чтобы я была рядом и со мной можно было поговорить, а также доказать мне свою незаменимость.

— Твой нынешний любовник, он же последний в твоей жизни, то есть я, на такое скотство не способен. — Молчанский снова притянул ее к себе и поцеловал. — Все, поехали к тебе домой, успокаивать твоих родителей и сына, есть какую-нибудь еду, пить горячий чай, принимать душ и спать. Душ по раздельности, чтобы не шокировать твоих родных, а спать вместе. Я настаиваю. Серега, с тобой в понедельник встретимся в «М — софте». Дел у нас непочатый край, надо же как-то разгрести все то, что мы изрядно подзапустили.

Гололобов радостно заулыбался.

— А вам, Олег, и ребятам вашим — спасибо. Хотя я сразу был уверен, что вы во всем разберетесь. Но мы с Верой вам все-таки подсобили, правда? Самую малость?

— Подсобили, — засмеялся Асмолов. — И вот что, Павел, так как эта неугомонная девица есть под- руга всей жизни моей супруги, буду рад дружить семьями.

В Вериной машине Павел решительно сел за руль, протянул руку за ключами. Она отдала их безропотно, впервые в жизни признавая его право решать ее проблемы, а не наоборот.

— Кстати, что у тебя с отцом? — спросил он. — Я не понял, он что, болеет?

— У него сердце плохое. Нужна операция. Ждем квоту, — ответила Вера. — Если за деньги делать, дорого, он не позволяет. А квота еще нескоро, и мы каждый день боимся.

— Чушь какая! — Он завел машину, тронулся с места, не глядя на Веру. — Ты что, раньше мне сказать не могла? Взрослый же человек! Завтра же займешься его оформлением в клинику. У меня есть в Москве знакомый врач, очень хороший, муж нашей клиентки Элеоноры Бжезинской, он поможет. Деньги я дам.