Бизнес по-еврейски 3. Евреи и деньги

В том, что описанные в рассказе события – не вымысел великого писателя, свидетельствуют многочисленные документы прошлого и позапрошлого столетий. Да, еврейские местечки нередко жили в крайней бедности, подчас – на грани нищеты, но при этом – странное дело! – в них никто никогда не умирал с голоду, ни один ребенок не оставался без начального образования и даже невесты-сироты выходили замуж с приданым. И объяснялось это прежде всего самим сложившимся в течение тысячелетий образом жизни евреев, той системой еврейской взаимопомощи, которая завораживала, а подчас и вызывала черную зависть и ненависть у народов, среди которых волею истории пришлось евреям обретаться.

Истоки этого образа жизни следует опять-таки искать в Торе, в самых первых минутах рождения евреев как нации, когда они встали у горы Синай «как один человек с одним сердцем». Именно так – как «одного человека с одним сердцем» – рассматривает иудаизм весь еврейский народ, подчеркивая, что «все евреи ответственны друг за друга». Этот принцип и лег в основу самого существования еврейского народа, и не случайно тот же рабби Леви-Ицхак из Бердичева на вопрос о том, как отличить еврея от нееврея, отвечал: «Если человек слышит, что где-то, пусть и на другом конце земли, евреи страдают от насилия, голода или какой-либо другой беды, и от этого известия у него начинает болеть сердце, а в голове возникает вопрос, чем он может этим евреям помочь – значит, этот человек – еврей».

Разумеется, система общинной жизни просто не могла не породить и особую систему денежных финансовых отношений между каждым отдельным евреем и общиной в целом, не поняв которую, нельзя понять и сам еврейский народ. И потому нам вновь не остается ничего другого, кроме как ненадолго отправиться в прошлое, чтобы затем вернуться в наши дни и посмотреть, как обстоят у евреев дела с денежной взаимопомощью сегодня.

Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…

Принципы общинной жизни, как уже было сказано, вытекают из самой Торы, многие законы которой являются, по сути, законами такой жизни. Во времена существования Иерусалимского Храма и еврейского государства население каждого города и деревни рассматривалось как отдельная община, связанная общими обязанностями людей и одновременно входящая в единую, более крупную общину, называемую еврейским народом. И это ощущение сохранилось у евреев и после разрушения Первого Храма, когда они оказались разбросанными по различным странам Древнего мира.

Иерусалимский Храм

С одной стороны, каждая группа евреев в Персии, Вавилонии, Риме, Египте или в любой другой точке земного шара немедленно организовывала в этом месте общинную жизнь, призванную сохранить религию и традиции предков, а также обеспечить достойный уровень существования и не дать впасть в нищету каждому ее члену. С другой стороны, каждая такая община продолжала чувствовать себя частью единого еврейского народа, связанной с землей Израиля и Иерусалимом, и регулярно собирала предписанные Торой налоги и пожертвования на строительство, а затем и поддержание деятельности Второго Храма и евреев, живущих на исторической родине. Собранные суммы, ежегодно отправляемые еврейскими общинами в Иерусалим, а иногда и просто в другие страны, в качестве помощи живущим там еврейским общинам, были столь значительны, что постоянно вызывали ярость как у местного населения, так и у местных властей, отказывавшихся понимать, почему столь большая часть их национального богатства утекает куда-то за границу. Попытки запретить евреям собирать эти деньги, а также насильственная их экспроприация не давали никаких результатов: еврейские общины снова собирали требующуюся сумму и находили способ отправить ее по назначению.

Именно эта система общинной жизни, как отмечает Соломон Лурье, была одной из причин возникновения антисемитизма: обособленность евреев, их стремление к максимальной духовной, финансовой, экономической и прочей автономии от тех народов, среди которых они поселились, отчетливая разница в их отношении к своим соплеменникам и к представителям других народов вызывали у этих народов по меньшей мере отчасти понятное раздражение и приводила к появлению самых омерзительных мифов о евреях, создателей которых уже ни понять, ни тем более оправдать никак нельзя.

Наиболее спокойное и вместе с тем все равно лживое свидетельство о евреях эпохи античности принадлежит Тациту:

«В отношениях друг с другом они отличаются нерушимой верностью слову и живейшим милосердием. Но ко всем остальным людям они пылают враждой и ненавистью».