Бизнес по-еврейски 4: грязные сделки

Извините, отвлекся. Все-таки бывшему жителю необъятных просторов покойного СССР трудно понять, почему в Турции все есть, а в России ни черта нет. А вот обитателю Израиля это понять просто.

Когда Эстер З. вместе с супругом поехала отдыхать в Турцию, то была приятно удивлена тамошней дешевизной. В одном из турецких пансионатов, где отдыхала супружеская пара, возле фойе постоянно толпилась стайка зазывал. Они обещали бесплатные экскурсии (подвозка за счет фирмы!) к самым дешевым магазинам и фабрикам Турции, где дорогие туристы смогут купить самые дешевые турецкие вещи самого высокого качества по самой низкой цене…

А надо сказать, что в самом начале перестройки Эстер совершила пару вояжей в Турцию в качестве «челночницы», привезя оттуда несколько баулов с барахлом, которое вскоре превратилось в неплохие деньги по меркам того времени. Впрочем, бизнес этот быстро надоел Эстер, поскольку, кроме плюсов в виде прибыли, предполагал минусы в виде совершенно неестественных для женского организма физических нагрузок. Она вместе с супругом репатриировалась в Израиль, вполне прилично устроилась в стране… Но вид турецких базаров пробудил в Эстер давно забытые инстинкты.

Конечно, везти баулами вещи в Израиль было бы не только глупо, но и достаточно рискованно – любой таможенник, увидев двадцать кожаных курток, сразу сообразит, что это не для семьи (разве что семья очень большая). Но вот привезти что-нибудь маленькое – такое, что в Турции стоит очень дешево, а в Израиле – очень дорого, да к тому же пользуется спросом…

Однажды вечером, когда загорать уже было поздно, а идти ужинать – еще рано, Эстер с мужем пошли в фойе в поисках интересных экскурсий. Там уже стояли несколько женщин среднего возраста, прилично одетые и с сумочками в руках.

– Куда вы собираетесь? – спросила Эстер.

– Едем на экскурсию на ювелирную фабрику! Бесплатно! Еще и подарки давать будут! – ответили женщины.

– Поедем на экскурсию? – обратилась Эстер к мужу.

– Поедем, – подумав, согласился он. – Только чур, ничего не покупать.

Вскоре подошел микроавтобус, и Эстер с мужем очень удачно успели занять два последних оставшихся места.

На фабрике, откровенно говоря, выбор изделий был не ахти – примерно такой же, как в любом израильском ювелирном магазине средней руки. А цены – немногим ниже… Осмотрев выставку и оставшись не очень довольной, Эстер с мужем вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и дождаться автобуса обратно в гостиницу. И тут к ним подошел прилично одетый турок средних лет.

– Что, дорого все? – сочувственно спросил он на чистом русском языке – без малейшего акцента.

– Да, и выбор неважный, – согласилась Эстер и удивилась: – А откуда вы русский язык знаете?

– Я турок-месхетинец! Вот вы откуда?

– Мы из Израиля! – ответила Эстер.

– Наверное, из России репатриировались?

– С Украины!

– Ну вот, а я репатриировался в Турцию с Кавказа… Работаю тут в одном ювелирном магазине – в двух шагах отсюда. Да вы на фабрики вообще не ходите, туда одних туристов возят, продают им золото втридорога. Хотите, я отведу вас туда, где сами турки покупают?

– Женя, посмотрим? – решительно обратилась Эстер к мужу.

– Ну только если очень быстро, чтобы на обратный автобус не опоздать.

– Если чего-то купите, обратная доставка – за счет фирмы! – любезно улыбнулся турок.

Они отошли от фабрики… и погрузились в лабиринт старых узких улочек, обволакивающих словно паутиной, близлежащий базар. На них было полно ювелирных лавчонок, но месхетинец подвел их именно к одной:

– Вот тут я работаю.

Эстер зашла и увидела, что в небольшом пространстве лавочки собрано не меньше образцов изделий, чем на всем выставочном пространстве фабрики, куда их завозили. Цены – цены же были раз в десять меньше.

– Ну мы же договорились ничего не покупать! – дрожащим голосом прошептал муж, но Эстер уже ничего не видела и не слышала.

Правда, много денег у пары с собой не было, поэтому Эстер удовлетворилась одной – но очень толстой и очень витой – цепочкой.

– А это золото? – спросила она у зазывалы.

– Обижаете! Вот видите – проба?

Достав необходимую принадлежность каждого ювелира – лупу – он продемонстрировал стоящий на застежке знак пробы. Это окончательно убедило Эстер. Она купила цепочку, выслушала витиеватые восточные благодарности зазывалы и продавца, после чего их еще успели проводить к фабрике, где микроавтобус ожидал последних пассажиров для перевозки их обратно в гостиницу.

Вернувшись на работу, Эстер в первый же день украсила свой бюст «турецкой» цепочкой. Сослуживицы от зависти падали в обморок, тем более что у восточных евреев обилие украшений на себе считается признаком не дурного вкуса, а хорошего тона.

– Где купила? Сколько стоит? – отойдя от шока, интересовались коллеги.

О месте приобретения Эстер расплывчато говорила, что в Турции, а цену называла честную. Пускай позавидуют. Недоверчивым показывала клеймо с пробой.

– Эх, я бы за такую цепочку вдвое больше отдала – и то было бы выгодно! – вздыхала одна из сослуживиц Эстер – марокканская еврейка.