Бизнес по-московски

– Вот именно, – Слюнкин сел за свой стол, выудил яблоко и весело им захрустел. – Крутые друзья Золотова остались очень недовольны таким поворотом. Понял, да? – он поднял вверх указательный палец. Можно сказать, шефа сняли из-за нашей операции. Просто удивительно, почему за нас не взялись. Вообще ни слова не сказали.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво смотрел на него Некрасов.

– Я подслушивал!

– Чёрт побери, – неожиданно выругался напарник. – Вот ведь!

– Ты что же, недоволен? Я там от радости чуть себя не выдал. Да он здесь всех достал!

– Ещё неизвестно, кого пришлют, – Некрасов настроился отнюдь не оптимистично. – Либо ещё большего халявщика, либо, еще того хуже, энтузиаста. Тьфу! А если учесть, что именно мы всю кашу заварили… Нас точно не оставят в покое, Вась.

– Мне кажется, ты… – Слюнкин на секунду задумался, подбирая слова, – ты излишне драматизируешь!

Иван сердито на него взглянул.

– Прекращай бросаться умными фразами, они с тобой плохо сочетаются.

– А профессорша меня хвалит, – возразил Вася. – Ты просто завидуешь.

– Больно надо.

– Он сегодня придёт, – добавил Слюнкин, – после четырёх. Новый шеф.

– Так быстро?

– Ты бы слышал крики! – заулыбался Василий.

В кабинет заглянул дежурный.

– Собрание у шефа, – сообщил он, – срочное.

– Час от часу не легче, – вздохнул Некрасов. – Уже идём.

* * *

Весь последующий за судом месяц Бельский сидел в Наташином загородном доме без телефона, без телевизора и интернета. Из развлечений имелся старый досовский компьютер, по счастью оказавшийся с древней игрушкой Pacman. Дальше пятого уровня продвинуться не удавалось – подлая капторинида, сбагренная хозяйкой, то ли болела за привидения, то ли скучала без внимания – и начинала активно кусаться. К слову сказать, вела она себя крайне нахально – таскала забытые вещи с чужих участков и держала в страхе не только местных котов и йоркширских терьеров, но и живность покрупнее. Украденные вещи Афанасий с извинениями отдавал обратно, завел парочку знакомств и даже отремонтировал насос местной бабуле.

К концу четвертой недели заявилась Наташа.

– Ну вот что ты здесь забыла? – с недовольством, встретил её Афанасий, – Хочешь, я тебе ключи от своего дома отдам?

– Сдался мне твой Лазурный берег. – И ты зря переживаешь, я на пару дней. И потом, разве тебе не интересно, чем всё закончилось?

– Ни капельки.

– Очень зря – закончилось всё куда лучше, чем начиналось – Золотову дали неслабый срок, всё ради наших европейских друзей, надо полагать.

– Сколько?

– Десять.

– Надо же, – хмыкнул Бельский, – я думал меньше, учитывая, что кроме как фарсом наши судебные процессы назвать никак нельзя.

– Нам-то грех жаловаться, мы же сами всё и срежиссировали. Попробовали бы мы выдать желаемое за действительное, имейся у нас в наличии адекватно работающая судебная система.

– Будь она адекватной, нам бы и не пришлось ничего режиссировать, – продолжал ворчать Афанасий.

– У нас в деревне начали продавать «Новую газету»? – поинтересовалась Наташа. – И вообще, чего ты разволновался, гражданин Евросоюза? Лучше порадуйся: тебе не придётся ехать в противный Лондон – Воронкова вчера выслали из Англии от греха подальше.

– Удивительно.

– Не скажи – после представления, устроенного Филиппом Константиновичем, у них просто не осталось другого выхода. Расследование немецких журналистов, инициированное с легкой руки твоих федералов и приправленное его откровениями, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Нескольких увязших по уши выгнали из партии консерв с позором и даже собираются начать против них расследование.

– Не понимаю, почему Аркадий расстроился после его ухода, по мне, так он должен был пить как минимум неделю от радости. Ладно, зачем ты сюда приехала? Вряд ли ради отчёта о последних новостях.

– Разумеется, нет. Я собираюсь высаживать помидоры, и если ты хочешь от меня быстрее избавиться, тебе придется принять в процессе активное участие.

– Я на самом деле не против, но при одном условии: увези отсюда своё животное.

– Невозможно, у меня через несколько дней конференция в Швейцарии.

– Тогда соседу отдай или возьми с собой, не знаю… Если она останется ещё хотя бы на день… – Бельский замолчал, а потом добавил:

– В конце концов это небезопасно. Я уверен, соседи замысли коварную месть. Ты не представляешь, что она здесь вытворяет.

– Уговорил, я её заберу. Ну чего ты встал, вытаскивай рассаду.

На последовавшее французское ругательство Наташа лишь мило улыбнулась.

* * *

Первым местом, куда отправился Афанасий, приехав из деревни, стала игравшая роль конспиративной квартира на Фрунзенской набережной. Избавившись от признаков существования Аркадия Варфаламеева и заодно разобрав залежи хлама, Бельский, выкинув огромный мешок с мусором, в котором нашлось место и диссертации, перешел Андреевский мост и оказался в Нескучном саду. В парке было тихо. «Удивительно», – подумал он, присаживаясь на скамейку и прикрывая глаза. Идиллия долго не продлилась – соседствующие со скамьей кусты жасмина отчаянно зашевелились, и выскочившая из них ящерица хорошо заученным прыжком очутилась на коленях у Афанасия.