Бизнес по-московски

Последняя банка амброзии закончилась. Деймос со вздохом разочарования закрыл холодильник и задумался. Лететь в Грецию по-прежнему не хотелось.

– Идти или нет? Если получилось, я бы наверняка уже знал. Нет, все же зайду, – решил Деймос. – В конце концов ничего не потеряю. Заодно аккуратно намекну о непрекращающемся шуме по вечерам, плавно перетекающем в ночь – в последнее время он стал еще интенсивнее.

Наташа оказалась дома и даже открыла дверь с первого раза.

– А я-то думала, когда вы явитесь. Уже сама хотела зайти. Забирайте вашу банку, мне надоело её переставлять с места на место.

– Готово? – опешил Деймос, – у вас получилось?

– По всем химическим параметрам совпадает с оригиналом, но последнее слово, конечно, за вами.

– Ну и как вам, понравилось? – спросил Деймос, проследовав за Наташей в лабораторию.

– Я её не дегустировала, – ответила она.

– Нет? Но…

– Амброзия – пища богов. С моей стороны не совсем…

– Да вы что, в этом нет ничего особенного!

– Охотно верю, но рисковать не хочу.

– А мне, значит, можно? – снова опешил Деймос.

– Бессмертие в данном случае является большим преимуществом.

В голову сразу полезли мысли о преждевременной радости, но тут Наташа невзначай добавила:

– Капториниде понравилось.

– Она до сих пор жива? – уточнил Деймос. – Хорошо себя чувствует?

– В общем, да, – последовал уклончивый ответ.

– Звучит не слишком уверенно.

– Чувствует она себя прекрасно, – объяснила Наташа, – но у нее появились новые необычные склонности – она начала проявлять гастрономический интерес к йоркширским терьерам. Правда, не совсем понятно, сказалось ли побочное действие амброзии или стресс от смены эры.

«Издевается», – решил Деймос, рассердившись, в его голосе почувствовались решительные нотки:

– Так! Давайте сюда ваши изыскания.

В попытке не растерять эту самую решительность он даже отвернулся от любопытствующего взгляда, взял любезно подсунутую ложку и… синтезированная амброзия оказалась неотличимой от настоящей.

– Один в один, – признал бог ужаса, отведав еще несколько ложек, а потом и уговорив одну четверть банки. – Вы меня сильно выручили. Я ваш должник.

– Ерунда, – великодушно махнула рукой Наташа, – я получила море удовольствия от вашей задачки.

В лабораторию заглянула капторинида и агрессивно осмотрела незваного, с её точки зрения, гостя.

– Всё же, – продолжал Деймос, – в прошлый раз мы не обговорили вопрос оплаты. Он собирался прояснить его ещё во время знакомства – предполагалось, что научные сотрудники в России не самые обеспеченные люди, и, исходя из этого, Деймос обозначил в голове сумму, которой могло хватить, однако впечатление от Наташиной квартиры шло в разрез с образом, навязанным западными СМИ: висящий Марк Шагал и стоящие вперемежку с химическими колбами коллекционные фигурки фирмы Meissen говорили о том, что ситуация не была столь однозначной.

– Оплаты? – переспросили его. – Пустяки, ничего не надо.

– Мне, право, неудобно. Я могу хоть чем-то быть полезен?

– Да, – внезапно сказала Наташа, уже собирающаяся снова отказаться, – Действительно, можете. Меня не будет дня четыре – я улетаю в Европу на конференцию, – погуляете с капторинидой в Нескучном саду? Очень выручите.

– Да, да, конечно, – заверил Деймос, – это самое малое, что я могу сделать.

Столь легкомысленное заявление ящерице не понравилось, и она злобно щелкнула зубами, намекая, насколько непосильной задачей может обернуться обещание небольшой услуги.

* * *

Вернувшись из Европы, Наташа сразу перешла на «ты»: то ли забыв, что с греческим божеством они общались предельно вежливо, то ли решив, что, раз сосед остался гулять с ее домашним животным, отношения можно переводить на другой уровень. Деймос придерживался второй точки зрения – за четыре дня он понял: поручить гулять с невозможно вредным созданием можно либо очень хорошему другу, либо злейшему врагу.

Сказать элементарное «спасибо» Наташа и не подумала – заявившись в половине двенадцатого ночи, она озвучила новую идею, посетившую её во время научного конгресса.

– Я думаю придать ей другой вкус, – вид сонного бога ужаса в натянутом впопыхах халате её ничуть не смутил. – Амброзии, я имела в виду. И цвет.

– Э-э-э… – Деймос озадачился, – а её особенные качества не исчезнут?

– Вполне возможно, но, согласись, интересная идея.

– Да, – кивнул Деймос, зная о способности творческих личностей страшно оскорбляться при справедливой критике их полоумных идей, – очень любопытная.

– Хорошо, тогда я поиграюсь, а ты потестируешь.

Ответ она, разумеется, приняла за согласие на участие в эксперименте.

– Ах, да! Насчёт ящерицы. Сколько йоркширских она сожрала?

– Ни одного, – сердито ответил Деймос, недовольный сомнительным удовольствием играть роль подопытного кролика, – я ей не разрешал, и она меня укусила. Он приподнял полу длинного халата и продемонстрировал ногу.

– Там ничего нет, – возразила Наташа, – заходи завтра, я думаю, первый образец будет готов. Спокойной ночи.