Бизнес по-московски

Последняя банка амброзии закончилась. Деймос со вздохом разочарования закрыл холодильник и задумался. Лететь в Грецию по-прежнему не хотелось.

— Идти или нет? Если получилось, я бы наверняка уже знал. Нет, все же зайду, — решил Деймос. — В конце концов ничего не потеряю. Заодно аккуратно намекну о непрекращающемся шуме по вечерам, плавно перетекающем в ночь — в последнее время он стал еще интенсивнее.

Наташа оказалась дома и даже открыла дверь с первого раза.

— А я-то думала, когда вы явитесь. Уже сама хотела зайти. Забирайте вашу банку, мне надоело её переставлять с места на место.

— Готово? — опешил Деймос, — у вас получилось?

— По всем химическим параметрам совпадает с оригиналом, но последнее слово, конечно, за вами.

— Ну и как вам, понравилось? — спросил Деймос, проследовав за Наташей в лабораторию.

— Я её не дегустировала, — ответила она.

— Нет? Но...

— Амброзия — пища богов. С моей стороны не совсем...

— Да вы что, в этом нет ничего особенного!

— Охотно верю, но рисковать не хочу.

— А мне, значит, можно? — снова опешил Деймос.

— Бессмертие в данном случае является большим преимуществом.

В голову сразу полезли мысли о преждевременной радости, но тут Наташа невзначай добавила:

— Капториниде понравилось.

— Она до сих пор жива? — уточнил Деймос. — Хорошо себя чувствует?

— В общем, да, — последовал уклончивый ответ.

— Звучит не слишком уверенно.

— Чувствует она себя прекрасно, — объяснила Наташа, — но у нее появились новые необычные склонности — она начала проявлять гастрономический интерес к йоркширским терьерам. Правда, не совсем понятно, сказалось ли побочное действие амброзии или стресс от смены эры.

«Издевается», — решил Деймос, рассердившись, в его голосе почувствовались решительные нотки:

— Так! Давайте сюда ваши изыскания.

В попытке не растерять эту самую решительность он даже отвернулся от любопытствующего взгляда, взял любезно подсунутую ложку и... синтезированная амброзия оказалась неотличимой от настоящей.

— Один в один, — признал бог ужаса, отведав еще несколько ложек, а потом и уговорив одну четверть банки. — Вы меня сильно выручили. Я ваш должник.

— Ерунда, — великодушно махнула рукой Наташа, — я получила море удовольствия от вашей задачки.

В лабораторию заглянула капторинида и агрессивно осмотрела незваного, с её точки зрения, гостя.

— Всё же, — продолжал Деймос, — в прошлый раз мы не обговорили вопрос оплаты. Он собирался прояснить его ещё во время знакомства — предполагалось, что научные сотрудники в России не самые обеспеченные люди, и, исходя из этого, Деймос обозначил в голове сумму, которой могло хватить, однако впечатление от Наташиной квартиры шло в разрез с образом, навязанным западными СМИ: висящий Марк Шагал и стоящие вперемежку с химическими колбами коллекционные фигурки фирмы Meissen говорили о том, что ситуация не была столь однозначной.

— Оплаты? — переспросили его. — Пустяки, ничего не надо.

— Мне, право, неудобно. Я могу хоть чем-то быть полезен?

— Да, — внезапно сказала Наташа, уже собирающаяся снова отказаться, — Действительно, можете. Меня не будет дня четыре — я улетаю в Европу на конференцию, — погуляете с капторинидой в Нескучном саду? Очень выручите.

— Да, да, конечно, — заверил Деймос, — это самое малое, что я могу сделать.

Столь легкомысленное заявление ящерице не понравилось, и она злобно щелкнула зубами, намекая, насколько непосильной задачей может обернуться обещание небольшой услуги.

* * *

Вернувшись из Европы, Наташа сразу перешла на «ты»: то ли забыв, что с греческим божеством они общались предельно вежливо, то ли решив, что, раз сосед остался гулять с ее домашним животным, отношения можно переводить на другой уровень. Деймос придерживался второй точки зрения — за четыре дня он понял: поручить гулять с невозможно вредным созданием можно либо очень хорошему другу, либо злейшему врагу.

Сказать элементарное «спасибо» Наташа и не подумала — заявившись в половине двенадцатого ночи, она озвучила новую идею, посетившую её во время научного конгресса.

— Я думаю придать ей другой вкус, — вид сонного бога ужаса в натянутом впопыхах халате её ничуть не смутил. — Амброзии, я имела в виду. И цвет.

— Э-э-э... — Деймос озадачился, — а её особенные качества не исчезнут?

— Вполне возможно, но, согласись, интересная идея.

— Да, — кивнул Деймос, зная о способности творческих личностей страшно оскорбляться при справедливой критике их полоумных идей, — очень любопытная.

— Хорошо, тогда я поиграюсь, а ты потестируешь.

Ответ она, разумеется, приняла за согласие на участие в эксперименте.

— Ах, да! Насчёт ящерицы. Сколько йоркширских она сожрала?

— Ни одного, — сердито ответил Деймос, недовольный сомнительным удовольствием играть роль подопытного кролика, — я ей не разрешал, и она меня укусила. Он приподнял полу длинного халата и продемонстрировал ногу.

— Там ничего нет, — возразила Наташа, — заходи завтра, я думаю, первый образец будет готов. Спокойной ночи.