Бизнес в стиле romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам

«Проводить вместе 24 часа в сутки было нелегкой задачей. Надо обладать предельным уровнем доверия к другому человеку. Ваша жизнь находится у него в руках, и ты должен верить, что он проведет тебя безопасным путем», – говорила Кей.

Доверие и вера – это не отвлеченные понятия посреди бесконечного и пустого океана. Первый шторм на пути произошел, когда они шли на юг вдоль калифорнийского побережья. Ветер скоростью 25 метров в секунду и восьмиметровые волны.

«Я поняла, что теперь все зависит от нашей подготовки, – вспоминает Комптон. – Когда ты ушел так далеко, то уже не можешь позвать кого-то на помощь. У береговой охраны уйдет несколько дней на то, чтобы нас отыскать. Можно полагаться только на себя и на напарника. И ты понимаешь, что соскочить не можешь, и примиряешься с этой ситуацией».

Это чувство привязанности в противостоянии внешним обстоятельствам и поиски совместной стратегии выживания в конце концов вывели Комптон и ее мужа к безопасным берегам. Но она до сих пор вспоминает эти минуты экзистенциального страха.

«На моем ежедневном маршруте есть один светофор, когда я оказываюсь перед водой. И я всегда там вспоминаю о нашем путешествии. Я вспоминаю себя, как я чувствовала себя там, окруженная океаном, на нашей яхте. Это напоминание позволяет мне держаться над суетой и помогает верить в будущее».

Когда я спросил Комптон, изменил ли этот опыт ее отношение к работе, она не колебалась ни секунды:

«Когда мы с мужем были на яхте, там мог быть только один капитан. Мы постоянно менялись, но в каждый конкретный момент управлял лодкой кто-то один. И это отразилось на моей работе архитектора. Ты должен работать в команде и понимать свое место и роль каждого участника. Они могут меняться, но, если кто-то становится капитаном, с этим не надо спорить. Нельзя начинать споры посреди океана».

Не многим из нас доводилось работать в столь экстремальных условиях, но ее слова меня глубоко тронули. Сколько раз я начинал споры посреди метафорического океана, во время стратегической сессии или рекламной кампании? Разумеется, в бизнесе должно оставаться место для критики или дискуссии, но также необходимо полное доверие лидеру.

«Я хотела бы, чтобы все испытали те ощущения, которые я пережила во время этого путешествия, – сказала Комптон. – Тогда мир стал бы совсем другим, я гарантирую».

Разумеется, подобная самоотверженность требует рискованных ситуаций. Слишком многие из нас проводят всю свою карьеру в безопасности, хеджируя ставки, оставаясь на обочине, наблюдая за тем, кто в итоге выиграет схватку. Если мы действительно хотим посвятить себя работе, надо как-то рисковать в этой игре.

Романтики знают, что это нелегкий труд. По ходу карьеры я всячески избегал показывать свою уязвимость. Если я хотел превзойти кого-то в какой-то презентации или инициативе, моя цель состояла в том, чтобы предоставить пуленепробиваемые аргументы. Я приходил на встречи гиперподготовленным, обложенный текстами, вооруженный всеми данными и деталями, готовый возразить на любые малейшие опасения.

Со многих совещаний я выходил триумфатором, полагая, что добыл себе мощную поддержку. У меня ушло несколько лет на понимание своей ошибки. Есть огромная разница между «поднятым большим пальцем» и утверждением «мы в деле». Я получал кучу больших пальцев, но мне зачастую не удавалось получить настоящую, долгосрочную вовлеченность. Мои коллеги поддерживали мои идеи, но не вкладывались в них по-настоящему. Они становились последователями моих идей, вместо того чтобы проводить их как «наши».

Наконец у меня случилось прозрение: идеальной презентацией является «неидеальная презентация». Никто не хочет выполнять чей-то идеальный план. Никто не хочет добавлять чего-то своего к тому, что уже и так совершенно. Мы все ищем приглашения к со-творчеству, со-действию, со-владению; возможности сделать что-то новое, вне зависимости от того, насколько мелким и незначительным будет наш вклад в общий ход вещей. Мы не хотим отвечать на риторические вопросы или просто заполнять пустоты в идеальном рисунке, а стремимся интерпретировать, копаться или даже взламывать идею. Мы ищем возможность отклоняться от сценария и вовлекаемся только тогда, когда являемся соучастниками представления.