Бизнесмен

Первоначально планировалось, что кто-то из них ликвидирует Кушнера. Но братья запросили солидный аванс, тогда как Лесник предлагал только долю от будущей прибыли. Гумбатов выдвинул кандидатуру Ботаника, который, несмотря на безобидную внешность и дурацкое прозвище, слыл крутым парнем. Саша знал, что у Ботаника есть пистолет – как-то раз, в сильном подпитии, тот показывал пушку, да еще намекал, что уже участвовал в серьезных делах. Как и братьям-спецназовцам, Ботанику недоставало острых ощущений. Кроме того, он придерживался идей, популярных на «чегеваровском» сайте: богатых нужно заставить делиться, и если при этом потребуется пустить кровь, то благородная цель оправдает сильные средства. То обстоятельство, что родители Димы-Ботаника сами отнюдь не были пролетариями, на его взглядах не отражалось. Более того, однажды он заявил, что придет время – он раскулачит и их, просто пока ему выгоднее, чтобы они оставались при власти и при деньгах.

Идея пощипать богатея, сделавшего состояние на рэкете и торговле некачественными медикаментами, пришлась Ботанику по душе, и он активно включился в реализацию плана, при этом стремился быть не простым исполнителем, как Виталий с Валерием, а вносил разумные предложения.

Ликвидацию Кушнера он выполнил чисто. Не в последнюю очередь – благодаря точности информации, предоставленной Лесником.

Как похищали Артема, Саша не видел. В его обязанности входило организовать звонки по поводу выкупа, вертеться возле гимназии и напроситься в свидетели, если таковых станут искать. Саша не понимал, зачем ему нужно светиться, но Лесник объяснил: могут отыскаться свидетели настоящие, и тогда Сашины показания запутают следствие, неважно, кто станет его проводить, менты или папаша-фармацевт. А бояться того, что сын вернется и расскажет все, как оно было на самом деле, не следует, поскольку перед освобождением ему сделают отшибающий память укол.

Минировали джип Рамиса братья-спецназовцы, они же отпинали меня и забрали первые сто тысяч выкупа. С ними был Ботаник в качестве водителя и две левых бабы, взятых для маскировки: тачка с девчонками всегда привлекает меньше внимания, чем машина, в которой сидят одни угрюмые пацаны. Кто и как следил за мной и Рамисом, кто и когда нажал кнопку дистанционного взрывателя, Саша не знал.

Получив обещанный гонорар, братья вышли из дела. По крайней мере считалось, что они вышли.

Освобождать Артема должны были Ботаник и Саша.

Получилась полная дурь.

Все шло, как задумано, пока Саша не оглушил меня бейсбольной битой.

Вслед за этим, вопреки всякому плану, оглушили его. Кто – он не видел. Очухался в лесу, на берегу какого-то озера. Рядом валялся Ботаник, которому досталось сильнее. Саша долго приводил товарища в чувство. Когда тот смог говорить, обсудили создавшееся положение и пришли к выводу, что их кинули братья-спецназовцы. Раз они похищали Артема, то им, соответственно, было известно, где он содержится. Ста тысяч из «запорожца» им не хватило, и они провернули свою комбинацию.

Ботаник клялся, что братья жестоко поплатятся. Гумбатов в этом сомневался и, как оказалось, был прав. Добраться до братьев не удалось, они опять подписали контракт и умотали в Чечню. К декабрю, может, вернутся. Вопрос только – куда? Имея по сотне тысяч на рыло, можно прекрасно устроиться в любом городе, на Питере свет клином не сошелся…

Лесник на связь больше не вышел. Саша слал на его электронный адрес письмо за письмом, но ответа не получал…

– Значит, тебя со всех сторон кинули? – спросил я.

– Получается, так…

– Какой ты доверчивый! А с Лесником, значит, ты только через компьютер общался? Ни разу не видел вживую?

– Он отказывался от встреч.

– Так, может, никакого Лесника вообще не было?

– Был, честное слово! Я даже письма все его сохранил, я их вам покажу!

– Письма… Что – письма? Письма, тем более электронные, любой дурак написать может. А вот почему ты про Карину забыл рассказать?

– Про кого?

– Не выводи меня!.. Ты же видишь, нам все известно.

Саша выдохнул, как перед прыжком в холодную воду.

Сказал, глядя в сторону:

– Я думаю, она и есть тот самый Лесник…

Глава двадцать пятая Отцы и волки

– Хочешь, я поеду с тобой?

– Зачем? Я один справлюсь! А ты посторожи этого. Поговори с ним, может, он еще чего умного скажет…

– Мне кажется, ему есть что сказать.

– Вот и поговори с ним! А потом проведем очную ставку. – Я похлопал Степана по плечу и вышел.

По дороге к дому Карины я думал: «Вот и все. Сейчас расставим последние точки. Как же я раньше не догадался, ведь это было так просто! Мишка бы сразу допер… Интересно, как она себя будет вести? Станет все отрицать? Или начнет просить о пощаде?»

Я не мог решить, как с ней поступить. Одно дело – посторонний Гумбатов, и другое – близкая женщина. Вроде бы она заслуживает более мягкого приговора.

Заслуживает более мягкого приговора?! Она меня предала, а по любым понятиям за предательство наказывают жестоко. Помнится, совсем недавно я говорил об этом Лехе и Юрику. Мало того, что говорил, я всегда так и поступал.

Во всех окнах квартиры на Басковом горел свет.