– Это судьба, Лиз, – проникновенно вещал сэр Ланс Гровер, не выпуская моей руки. – Я понял это, едва увидев вас.
Я руку отобрала и вопросительно глянула на Кису: все же это его жену лапают у него на глазах, между прочим! Но встретилась с таким взглядом, что у меня мурашки побежали по спине. Леди Флор, взявшая Кису под ручку, тоже смотрела на меня и улыбалась, как сытый крокодил.
– Милая Лиз, все интересное на этой вечеринке закончилось, – сообщила мне леди Флор. – Думаю, нам стоит продолжить в нашем доме.
– Прекрасный случай поговорить о русской поэзии, – обволакивающе-уверенно, словно уже поймал меня, добавил сэр Гровер. Или лорд Гровер? Пофиг. Он мне не нравится ни лордом, ни сэром. – Идемте, прелестная Лиз.
– Не думаю, что это хорошая идея. – Я отступила на полшага. – Завтра начинается выставка, нам с Полем нужно подготовиться.
– До завтра еще полно времени. Ну же, Лиз, вы так молоды и прекрасны, вам ли думать о работе? Немного отдыха еще никому не повредило, – продолжал ловить меня в сети своего голоса сэр Гровер. Мое отступление он предотвратил, переместившись так, что я оказалась между ним и Кисой.
– Лизавета, не дури. Мы едем к Гроверам сейчас же, – с милой улыбкой вмешался Киса, разумеется, по-русски. – Я не намерен упускать такой великолепный шанс.
– Я еду в отель, Поль, – ответила я тоже по-русски. – Ты можешь развлекаться с леди Гровер и без меня.
– Нет уж, милая, мы будем развлекаться вместе. Иначе кто же утром напомнит мне о переводе на счет твоего обалдуя? Один я наверняка забуду, милая.
Меня передернуло. И от интонаций Кисы, и от того, как на меня смотрел этот рыжий сэр. Вот уж точно, как на кусок мяса. Мило и очаровательно упрямый кусочек уже оплаченного мяса.
– Киса, ты всерьез?.. – Я отшатнулась от них обоих, Кисы и сэра Гровера, но меня тут же поймали под спину. И я даже не поняла, кто именно. – Нет. Я не поеду. Ты не посмеешь.
– Еще как посмею, милая. Или ты едешь с нами и будешь мила с Лансом, или твоему братцу крышка.
– Ты же обещал! И ты взял расписки!
– Грош цена твоим распискам, Лизавета. Я предпочитаю получить все сейчас же.
– Поль, не сходи с ума. Ты же сам пожалеешь завтра!
– О нет, милая. Не пожалею. Я буду тебя рисовать. Сегодня ночью.
– Ри… рисовать?!
– Тебя и Ланса. Ты же моя муза, милая. А за эту картину я получу достаточно, чтобы забыть о твоем долге. Утром получишь и перевод, и свои расписки назад.
– О да, вы – самая прелестная муза из всех муз, бесподобная Лиз! – проникновенно шепнул мне на ухо сэр Гровер. – Это будет лучшее творение Поля. Вами будет любоваться весь мир.
Святый Будда! Они тут все сошли с ума, извращенцы хреновы!
– Нет, Ланс. Я не хочу ехать с вами и не хочу быть моделью для картины Поля. Найдите кого-нибудь другого.
– Я хочу вас, Лиз. Только вас. Вы даже не представляете, как это важно для меня.
– Не представляю и представлять не хочу. Оставьте меня в покое, Ланс.
– Я заплачу за эту картину двадцать тысяч лично вам, Лиз. Вы задели меня за самое сокровенное.
Угу. За упрямство. За святое «хочу». Вижу.
И знаю, что эти двадцать тысяч – ровно столько, сколько мне не хватает, чтобы выкупить Вадьку, даже если Киса откажется платить.
Всего-то надо, что поехать с лордом и леди, отдаться… даже думать не хочу, кому и как мне придется отдаваться. И попозировать. Для шедевра. Только дура откажется от возможности закрыть трехмиллионный долг таким простым способом. Тем более что если я откажусь – выкупать Вадьку мне будет нечем.
Я стану плохой сестрой. Плохой внучкой. Бессердечной, бесчувственной деревяшкой, не пожертвовавшей собой ради единственных родных.
Плевать. Всякой хорошести и правильности есть предел. Мой – наступил. Пусть Вадька отвечает за свою дурь сам. И бабуля с дедулей – за то, что родили и воспитали, пусть тоже отвечают сами. А на теть Лену мне вообще начхать.
– Нет, Ланс. Отпустите меня. Сейчас же.
– Двадцать пять тысяч, Лиз. Мне нравится, как вы злитесь.
– Нет. За сто тысяч я тоже не продаюсь, Ланс.
Рыжий сэр раздул ноздри, прищурился и хрипло, с нескрываемым возбуждением выдал:
– Сто пятьдесят сегодня, вид на жительство в Англии и по двадцать тысяч ежемесячно. Мне все еще нужна личная помощница. И не смотрите так на Поля, он любезно согласился не мешать вашему счастью.
Я едва подавила желание зажмуриться и потрясти головой. Мне это не снится, нет? Мне предлагают стать содержанкой, причем на глазах у моего мужа! И еще полусотни гостей лорда и леди Даниш. Вон уже кто-то с любопытством косится в нашу сторону. Кажется, я отказала Лансу достаточно громко, чтобы кто-то из гостей расслышал что-то лишнее.
Черт. Я не хочу, чтобы на меня так смотрели! Не хочу, чтобы кто-то видел, как мой муж продает меня! Не хочу чувствовать себя товаром!
И если мне надо выбирать, стать любовницей великолепного, но женатого лорда, или содержанкой свободного, но противного, я выберу свободу! От обоих! Нет, ото всех, включая собственную чертову родню.
– Идите на хер, сэр Гровер, – еще громче сказала я, а чтобы не осталось никаких сомнений, показала ему средний палец. – И ты, Киса, туда же!