Благие намерения

«Боже мой, что я делаю! – пронеслось в ее голове. – Зачем я с ним кокетничаю? Зачем напрашиваюсь на комплимент?» И тут же сам собой в сознании всплыл ответ: «Мне это надо. Я хочу услышать, что я молода, красива и желанна. Мне необходимо это услышать, иначе я просто сойду с ума от мыслей о том, что моя жизнь кончена и я никому больше не нужна. Пусть этот мальчик скажет мне что-нибудь приятное, ведь слова – они же ничего не значат, значат только поступки, а поступков я совершать не собираюсь».

– Вы – лучше всех! – горячо и убежденно произнес Олег. – Вы – самая необыкновенная, самая потрясающая женщина на свете, самая красивая, самая чудесная. Неужели вы сами этого не знаете?

Люба покачала головой:

– Не знаю. Мне никто никогда этого не говорил. Вон автобус идет, побежали.

Они успели вскочить в битком набитый автобус и оказались тесно прижатыми друг к другу. Любе казалось, что разговор на скользкую тему окончен, но выяснилось, что Олег намерен его продолжить. Он склонился к самому ее уху и тихонько проговорил:

– Я готов целыми днями повторять вам эти слова, только согласитесь.

– На что я должна согласиться? – так же тихо спросила она.

– Слушать меня.

Погода стояла теплая, на Любе был легкий костюм из тонкой вискозы, и она вдруг остро почувствовала, что ее грудь плотно прижата к груди Олега. Более того, она почувствовала, что ему это нравится. Очень нравится. Ее захлестнула волна смущения, она попыталась отстраниться, но в переполненном автобусе это оказалось невозможно, единственный маневр, который еще можно было попытаться проделать, – это повернуться к Олегу спиной, но Люба сообразила, что в такой давке это мало что изменит, все равно она останется прижатой к нему.

– Сколько вам лет, Олег? – спросила она, чтобы что-нибудь сказать и тем самым скрыть смущение.

– Двадцать шесть. А что?

– Вы очень молоды.

– Для чего? Для вас?

– Например, – уклончиво ответила она.

– Это не тот пример, – с улыбкой возразил он. – Вы же знаете, что вы мне очень нравитесь, вы не можете этого не знать, потому что я этого и не скрываю. Если бы вы согласились принять мое приглашение, я был бы самым счастливым человеком на свете.

– Приглашение куда?

– Куда-нибудь. В театр, в кино, да просто погулять. Все равно куда, лишь бы остаться с вами вдвоем.

– Наедине? – усмехаясь, уточнила Люба. – Олег, по-моему, вы зарываетесь. Я замужняя женщина, я мать двоих детей, не забывайте об этом.

– Я помню. Но при этом я все время помню о том, что вы – самая необыкновенная женщина на свете, самая красивая и самая чудесная.

– Олег, не бросайтесь словами, – она сделала строгое лицо. – Все это очень сильно смахивает на объяснение в любви. Осторожнее, а то вы заиграетесь. Я ведь могу принять это всерьез.

– А это очень серьезно, – он заговорил еще тише, и Люба невольно приблизила лицо к его лицу, чтобы лучше слышать. – Это и есть объяснение в любви. Вас смущает, что мы при этом едем в переполненном автобусе, а не сидим в красивом месте, и я не стою у ваших ног на коленях и с букетом в руках?

– Да ничего меня не смущает! – она внезапно рассердилась, хотя и не смогла бы объяснить почему. – Вернее, нет, конечно, смущает. Я знаю вас почти два года, и все эти два года вы буквально поедаете меня глазами. Конечно, мне как женщине это очень приятно, это выглядит как один сплошной огромный растянутый во времени комплимент, но… Я не могу ничего с этим сделать, вы понимаете? Я замужем, я люблю своего мужа, а вы значительно моложе меня, и эти три обстоятельства делают неприемлемым для меня ваш комплимент. Я понятно объясняю?

– Очень понятно. – Люба почувствовала, как его губы коснулись ее уха. – Но совершенно неубедительно. Во-первых, вы замужем так давно, что это уже не считается супружеской жизнью.

– А чем же это, по-вашему, считается? – удивилась она.

– Просто совместным существованием двух особей на одной жилплощади. У умных особей такое сосуществование бывает мирным и даже дружелюбным, у глупых – трудным и скандальным.

– Любопытно. А что во-вторых?

– Во-вторых, тот факт, что вы любите своего мужа, никакого значения не имеет. Значение имеет только то, что я люблю вас наверняка гораздо сильнее, и вы не можете этого не понимать.

– У вас и «в-третьих» имеется?

– Обязательно. В-третьих, я моложе вас всего на шесть лет, и это никак не может рассматриваться вами как препятствие к тому, чтобы принять мой, как вы изволили выразиться, комплимент. Шесть лет – это вообще не разница в возрасте, если людям больше двадцати. Когда одному десять, а другому шестнадцать – тогда да, согласен, это существенно, но когда двадцать шесть и тридцать два – это даже обсуждать смешно.

Его горячая ладонь легла ей на талию, и столько уверенности и откровенного желания было в этом простом жесте, такая волна страсти исходила от его кожи и проникала сквозь тонкую ткань ее костюма, что у Любы мурашки по телу поползли. Никогда от Родислава не исходило подобной волны, никогда он не хотел ее с такой силой. А ТУ, другую, он хочет ТАК? Когда он с ней, исходит от него такое же страстное желание?