Благие намерения

На дачу он приезжал вместе с семьей одноклассника, родители которого симпатизировали серьезному начитанному пареньку и считали, что он может благотворно повлиять на их оболтуса-сына. Андрей был им благодарен и добросовестно занимался с одноклассником физикой и химией, в которых тот был совсем не силен. Из всей дачной компании он особенно выделял Родислава, который нравился ему своим миролюбием и отсутствием тщеславия, и, конечно, Аэллу, красотой которой он восхищался, но над которой в глубине души посмеивался, считая ее глуповатой и недалекой. С каким удовольствием он бы поцеловал ее, если бы она позволила! Он гладил бы ее иссиня-черные густые локоны, провел бы кончиками пальцев по длинным загибающимся вверх ресницам, держал бы ее за руку… И при этом Андрей искренне сожалел о том, что в такую совершенную, на его взгляд, оболочку природа поместила абсолютно неинтересное содержание. Любу Головину Андрей считал совсем обыкновенной и ничем не примечательной и принимал ее только как подругу Родика, а вот Любину старшую сестру Тамару уважал за неординарность суждений и количество прочитанных книг, которое намного превышало число книг, прочитанных им самим. Если случалось так, что они шли в кино вчетвером – Родик, Люба, Тамара и Андрей, – то на обратном пути, когда шло оживленное обсуждение просмотренной кинокартины, Бегорский особенно внимательно прислушивался именно к словам Тамары, полагая, что ни Родик, ни Люба все равно ничего значимого не скажут. И его ожидания всегда оправдывались, в высказываниях Тамары обязательно находилось что-то такое, над чем потом интересно было подумать.

И только когда случилась вся эта история со стрельбой в карьере, о которой рассказали Люба и Родик, только когда он сходил вместе с Аэллой к участковому, Андрей впервые подумал, что у Родислава, помимо миролюбия и начитанности, есть еще какие-то достоинства, а Любаша Головина вовсе не так проста и прямолинейна, как он думал. Узнав от дяди Пети некоторые подробности, которые опустили в своем рассказе ребята и которые могли бы очень украсить Любу и Родика, Андрей все ждал, когда же они сами расскажут, но так и не дождался. И стал еще больше уважать своего товарища и его подругу.

* * *

– Ну, там дальше не очень интересно, опять учебный год, Родик готовится поступать в университет на юридический, Люба учится в девятом классе. В общем, фигня всякая, – заявил Ворон.

– Так уж и фигня, – усомнился Камень.

– Отвечаю, – поклялся Ворон. – Правда, Любка молодец, сообразила, что на следующее лето Родик будет сдавать сначала выпускные экзамены, потом вступительные и на даче вряд ли появится. Не знаю, сама она додумалась или Томка подсказала, но она подстраховалась на всякий случай, перед самым концом летних каникул попросила у Родика какую-то книжку почитать и предупредила, что до отъезда с дачи прочесть не успеет. Ты мне, говорит, дай свой телефон, я, когда книгу дочитаю, тебе позвоню, приеду и верну.

– И что, дал он телефон?

– Ну а то! Чего ж не дать-то? И ты представляешь, она до Нового года мучилась, и хотела позвонить, и стеснялась. Вот дурища-то! Права ее сестрица, дурища и есть.

– Но все-таки позвонила?

– Конечно. Охота – она завсегда пуще неволи. И позвонила, и встречу назначила, и явилась туда ни жива ни мертва от волнения, на час раньше прискакала. Ну, Родик вроде как тоже ей рад был, книгу взял, предложил прогуляться, мороженого поесть. В общем, стали они встречаться, сначала редко, раз в полтора-два месяца, в кино ходили, потом лето наступило, у Родика выпускные экзамены начались, у Любы тоже экзамены за восьмой класс, а потом Родик подал документы и начал готовиться поступать. Вот тут наша Любаша и сделала ход конем. Звонит она Родику, трубку снимает Клара Степановна, и Люба ей говорит, мол, Евгений Христофорович человек не очень здоровый, ему нужен покой и свежий воздух, а вы не едете на дачу, потому что боитесь Родика в такой ответственный момент без ухода и заботы оставить, правильно? Так вы поезжайте спокойно, я за Родиком присмотрю, и еду ему буду готовить, и рубашки стирать, и квартиру вашу убирать, и следить, чтобы он занимался как следует и питался как следует.

– А что Клара? Неужели согласилась?