Благие намерения. Мой убийца

Однако, подумав об этом позже – спустя пару дней, – я понял, что, выбрав второе, Алан попал бы под влияние Аниты, а первое могло втянуть его в бракоразводный процесс. Сложно понять, что именно в тот момент повлияло на Ренвика; во всяком случае, телеграмму он ей отправил довольно взволнованную. Если бы он позвонил по телефону, то пришлось бы что-то объяснять, а имя мое он приписал, скорее всего, в надежде успокоить даму. Эффект, естественно, получился совершенно обратный. Первой мыслью Аниты было, что обо всем прознал муж. Обнаружив в квартире Ренвика полицию, она и вовсе растерялась. И просто запаниковала.

Сам Алан нервничал еще больше и вбил себе в голову, что я его последняя надежда. Отсюда и необычная настойчивость – пока я не пришел, он, голодный, околачивался возле дома. Но была и другая причина. Отправив телеграмму, он обнаружил, что в кармане осталось меньше фунта, и до него внезапно дошло: несмотря на наличие в кармане чековой книжки, получить деньги будет нелегко.

И вот я должен найти решение всех его проблем.

Не знаю, каких конкретно действий он от меня ждал. Думаю, Алан вообразил, что на следующий день я каким-то чудесным образом раздобуду денег, вывезу его из страны и поясню, куда можно безопасно направиться. На самом деле положения законодательства об экстрадиции чрезвычайно запутанны, и до сих пор никому из моих клиентов не требовались специфические познания в этой области.

Юристу надлежит оберегать своих клиентов. Можно понять радость Алана, когда он понял, насколько удобно – учитывая его цели – расположена моя квартира. Он рассчитывал, что сутки, а может, и несколько дней смерть Бейнса останется тайной. Ни у кого не было причин заходить в квартиру, к тому же и не вышло бы – пришлось бы взламывать дверь. Всю работу по дому выполнял Бейнс, а уборщицы Алан не держал.

Естественно, теперь, когда полиция – по воле какого-то злого рока – обнаружила случившееся, ситуация складывалась совсем иная. Исчезли самые призрачные шансы сляпать для Алана алиби. Его, должно быть, уже подозревали. К тому же человеку с такой выдающейся внешностью совсем непросто покинуть страну. Упущенного времени, конечно, было жаль, но мы оба сдержали взаимные обвинения. Алан был убежден, что в ближайшее время ничто не всплывет, а я, понимая, что случилось нечто особенное, даже не представлял, что дела обстоят настолько серьезно. Не каждую ночь к вам заявляется приятель, который спустя час или два мимоходом роняет, что совершил убийство.

Наверное, пару слов нужно сказать и о моих переживаниях.

От миссис Килнер я вернулся в полной уверенности, что Алан выкинул какую-то глупость и что я не намерен в нее впутываться. Хотя каким-то образом все равно впутался.

Прежде всего меня подвигла на это сама серьезность произошедшего. Я уже и так увяз по уши: не все, что я сказал миссис Килнер, было правдой, и при проверке это вскроется. Конечно, можно было бы оправдаться, если бы я сразу отправился в полицию. Теперь, чтобы реабилитироваться, недостаточно просто выгнать Алана из квартиры, а меня не прельщала идея сдать его в руки правосудия.

Здесь речь шла уже о моем чувстве собственного достоинства. Я сказал Алану, что поддержу его, хотя, конечно, тогда я не располагал достаточными фактами, чтобы давать такое серьезное обещание. Кроме того, он обратился ко мне с просьбой, и мне не хотелось оставаться в стороне.

А еще мне нравилось ощущать, что этот самоуверенный, надменный тип, избалованный фаворит, любимец судьбы будет полностью зависим от меня – человека, к которому он всегда относился с долей усмешки и презрения. Когда миссис Килнер объясняла – очевидно, чрезвычайно неточно – свое желание унизить Алана Ренвика, а потом заставить его приползти к ней и терпеть унижение, я прекрасно понимал, что она имеет в виду. Мне ни разу и ни с кем не выпадал шанс провернуть подобное. А проделать такое с Аланом было бы особенно приятно, несмотря на то что он мне, в принципе, нравился. Любопытно: он пробуждал одинаковые чувства, одинаковое желание поставить его на место и у миссис Килнер, и у меня, и у Бейнса!

И было еще кое-что. Миссис Килнер потерпела неудачу. Бейнс, имея на руках все козыри, в конце вообще плохо кончил. Я же хотел достичь своей цели. Чтобы добиться моей помощи, Алан пустил в ход весь свой исключительный дар убеждения. А я ему это позволил. Позволил решить, что он меня убедил. Что было неправдой – решение я принял сам. Может, я и произвожу впечатление человека ничтожного, но на самом деле решительности мне не занимать.

Честно говоря, первый раз в жизни я испытывал такое удовольствие. Я собирался ввязаться в самую захватывающую, самую интересную, на мой взгляд, авантюру, а меня об этом еще и умоляли. Я немного поотнекивался, а потом наконец милостиво уступил. В итоге наша дружба претерпела изменения, и когда забрезжил рассвет, было абсолютно ясно, кто теперь главный.