Благие намерения. Мой убийца

– А ты вообще в ус не дуешь. Поэтому мне и приходится думать за двоих. Ладно, скорее всего, будет достаточно, если ты в нем поспишь.

– Понял. А зачем надевать такое жуткое нижнее белье?

– А ты можешь представить себе, что чернорабочий носит шелка?

– Ну-у нет. Наверное, нет. Но я тогда не пойму, отчего чешусь. То ли из-за исподнего, то ли из-за обитателей этого модного пальто…

– Ты становишься безнадежно брезглив, а я не собираюсь рисковать еще раз. К тому же подумай, сколько это отнимет времени.

– Может, следовало отпустить меня, чтобы я купил все сам?

– Нет! Оставь в покое одежду и просто подпиши завещание.

Алан с любопытством взглянул на документ. Первая и третья страницы остались без изменений, включая наследство в тысячу фунтов на имя миссис Фарли. Я всегда был его единственным душеприказчиком, а теперь еще и наследовал все его имущество, которое останется после уплаты долгов и налогов. К счастью, абзац оканчивался в конце второй страницы, и когда Алан его подписал, было довольно легко снова скрепить листы вместе. Документ выглядел совершенно нетронутым.

– И часто ты такое проделываешь? – поинтересовался Алан.

– Что проделываю?

– Подделываешь завещания клиентов в свою пользу.

Я по глупости попытался ему вразумительно ответить:

– Во-первых, это невозможно, ты снова должен здесь расписаться.

– Делов-то. Всего одна подпись, а рядом полно образцов.

– Во-вторых, в суде уделяют пристальное внимание тем завещаниям, в которых деньги отходят юристу. Мне придется доказывать, что я не злоупотребил своим влиянием. Нам играет на руку тот факт, что близких родственников у тебя нет.

– Верно. Так кого мы вычеркнем? А, помню-помню. Кузен Уилл. Я его десять лет в глаза не видел. Он, возможно, уже умер, кто знает, да мне и дела нет. Я его включил только по твоему настоянию: мол, надо кого-то вписать, а публичный дом нельзя.

– Если помнишь, в случае смерти твоего кузена деньги пошли бы на благотворительность. По счастью, ни твой кузен, ни благотворительные организации не знают про эти деньги и ничего не ждут. Поэтому чрезвычайно маловероятно, что завещание будет оспорено. В конце концов, было бы логично, если бы ты оставил кое-что и мне.

– Учитывая, сколько тебе известно о моем прошлом?

– Если уж начистоту, я всегда думал, что упомянуть меня ты должен.

– А теперь и вслух сказал. Впрочем, намекал и раньше… Но воздам тебе должное: ты никогда не пытался меня шантажировать, подобно Бейнсу.

Не в первый раз меня передернуло от той легкости, с которой Алан упоминал причину своего нынешнего пребывания со мной. Как только он уберется из моей квартиры, не буду больше иметь с ним ничего общего.

В конце концов он поставил свою подпись в нужном месте.

– А что, – буднично поинтересовался Алан, – трудно было переписать завещание? Вот ты твердишь, что я иду на риск. А ты?

– Только на оправданный. По правде сказать, проблем не было. Переписчики постоянно переделывают документы по частям, когда в какую-либо из них вносят изменения, и практически не обращают внимания на содержание. Ведь девушку на почте не заботит, что написано в телеграмме. Конечно, я принял меры предосторожности и сам занес документ, а на случай, если им известно твое имя, пролил чернила на подпись. И получил еще одну причину переписать документ.

Алан пожал плечами.

– Полагаю, ты знаешь, что делаешь, а я лишь утвердился в своем мнении, что юристы представляют для клиентов серьезную опасность.

Я улыбнулся.

– Теперь переходим к еще одной мере предосторожности. Обычно, если ты хочешь сделать меня наследником имущества, я обязан посоветовать тебе обратиться за независимой юридической консультацией.

– Но я-то не обратился! Как выкрутишься?

– Ты наотрез отказался, потому что полностью мне доверял.

– Странно, на мой взгляд, я себя вел.

– По счастью, ты зафиксировал свое желание. Скорее всего, в моем офисе, поэтому можешь написать это письмо сейчас, на бумаге моей фирмы. Вот, держи листок.

Не без труда, но я заставил Алана тут же заняться делом, а когда он закончил, переключил его внимание на еще одно письмо, то, что он должен был написать миссис Фарли. Мы условились, что конверт она отправит по почте из Крайстчерча, а собственно письмо он напишет сейчас.

– Все эти письма навевают адскую скуку, – сообщил Алан. – И которое писать? То, в котором излагается намерение себя утопить, или то, которое призывает ее в свидетели более желательного ритуала инсценировки?

– Оба. Для начала миссис Фарли предъявит полиции первое, а затем сломается и достанет второе. Набросай черновик и дай мне взглянуть.

– Как можно! Я тут составляю даме письмо, самое личное за всю свою жизнь, а ты хладнокровно предлагаешь отдать его тебе на правку! К тому же в последний раз, когда ты заставил меня что-то писать, я лучше справился без твоей помощи.

– Увы, оно не полностью убедило инспектора Вестхолла.

– Его не убедили твои нескладные ответы… Тебе нужно ехать уламывать Аниту. Если возьмешь такси, успеешь к ней до ужина.

– Я потрачу на такси целое состояние.

– Мое состояние, позволь напомнить. Впрочем, разрешаю тебе сначала ей позвонить и договориться.