Благими намерениями

История Сергея была очень похожа на нашу. Его группа выполнила свою задачу на «отлично» — мост у Тучина никем не охранялся и был заминирован тихо, без шума. Немцы засуетились, только когда прогремел взрыв. Но было уже поздно. Селиванов, сделав свое дело, был уже далеко. Без происшествий он со своей группой дошел до назначенной точки сбора и принялся дожидаться остальных. Вскоре к ним присоединилась группа Буцко, у которой все прошло не так гладко. Мост они уничтожили, но при отходе был ранен второй подрывник этой группы — Шелест. Вроде бы пустячная рана оказалась фатальной для подрывника — через пару дней она загноилась, и, промучившись почти две недели, Шелест умер. Но вернемся немного назад. Бойцы прождали на мельнице дольше назначенного срока. Селиванов все порывался выполнить приказ и, после того как оговоренная неделя прошла, начал было собираться в поход к Сарнам, но против этого вдруг выступил Буцко. Он вначале предлагал, а потом — требовал оставаться на месте еще какое-то время. Насколько я понял, Буцко, кроме того, что надеялся на возвращение основного отряда, еще и ни в какую не хотел бросать своего раненого товарища. И оставлять его на попечении местных на каком-то хуторе, как предлагал Селиванов, тоже не соглашался. В итоге Селиванов подчистую разругался с Буцко. По некоторым моментам рассказа я понял, что он чуть ли не обвинил (о чем сейчас искренне сожалел) Буцко в измене. Однако, как оказалось, тот был не одинок в своем желании задержаться на мельнице. Бросать раненого товарища претило всем остальным бойцам. Пришлось оставаться и Селиванову — даже он понимал, что преодолеть такой путь в одиночку ему будет не по силам. А через два дня вернулись остатки группы Митрофаныча. Из тридцати двух человек, которые дошли до Гощи, к точке сбора вышло всего восемь. И как вышло! Выжившие мало чем отличались от тех, кто навсегда остался у того злополучного моста. Каждый из восьмерых был в той или иной степени ранен, а идти самостоятельно могли лишь пятеро. В числе тех, кого принесли на руках, был и наш командир. Как признался Сергей, поначалу они даже думали, что Митрофаныч не выживет. Однако организм старика оказался на удивление крепок — Митрофаныч продолжал цепляться за жизнь.

С возвращением командира все вопросы о переходе к Сарнам отпали сами собой. Даже Селиванов, видя положение отряда, перестал этого требовать. В путь могла отправиться только половина собравшихся на мельнице бойцов. Но сколько из них дошло бы? Думаю, далеко не все… Группа осталась в этих лесах. По той же причине они озаботились и поисками врача. Раненые не только не могли идти к Сарнам, но и нуждались в медицинской помощи, без которой многие просто не выжили бы. Партизаны обратились за помощью к единственному врачу в этой местности — Максиму Сигизмундовичу, который без лишних вопросов взялся за лечение раненых. И благодаря этой помощи большинство выжили.

— Вот все и сидим здесь, — подытожил свой рассказ Сережа. — Думаю, скоро все наши смогут идти. Тогда и к Сарнам отправимся.

— А здесь, на хуторе, вы как оказались? — немного помолчав, переваривая информацию, спросил я.

— Через Мыколу. — Селиванов кивнул на хозяина. — Максим Сигизмундович нам лекарства передает. И заодно разные сведения. Сегодня как раз тот день, когда мы сюда приходим.

— Такой толпой? — поднял я бровь. — Не многовато за лекарствами — пять человек?

— Мы сегодня должны еще продовольствие собрать, — ответил Сергей. — Сюда просто заглянули. А вообще мы мимо шли — на хутора.

— У местного населения продовольствие берете? — насторожился я.

— Ну да, — кивнул Селиванов. — Они же — советские люди и должны поддерживать тех, кто воюет за их свободу!

Вот это мне очень не понравилось. Поддерживать нас, конечно, должны, но людям же и самим есть что-то надо. Сомневаюсь, что местные сейчас настолько богато живут, чтобы кормить еще и партизанский отряд. Никогда не поверю, что Митрофаныч разрешил бы брать продукты у местного населения, когда можно отобрать продовольствие у немцев или полицаев.

— А командует сейчас кто? — осторожно осведомился я.

— Митрофаныч командует. Только он слаб еще. Мы с Буцко его замещаем, когда он бывает не в состоянии…

Понятно теперь, чья это идея насчет снабжения за счет местных. Методы продразверстки на практике, так сказать. Ладно, сейчас этот вопрос поднимать не будем — решим, когда придем в лагерь.

Отряд Митрофаныча выбрал себе удачное место для лагеря. Еще на подходе нам пришлось преодолеть небольшое болотце, которое питалось из мелкой речушки и бесчисленных окрестных родников. Пройдя через это болотце, мы оказались у подножия небольшого, заросшего густым лесом холма. Сам лагерь я заметил, только когда уже оказался в нем — небольшой поселок из все тех же шалашей, сложенных из веток с повядшей, но еще зеленой листвой. Как объяснил Селиванов, добровольно взявший на себя роль гида, этот поселок был временным. Вот поправятся раненые — и к Сарнам!