Благодарю за этот миг

Мы были так близки, так единодушны во всем, и вот наступил день славы, а я ощущаю себя почти чужой, сторонней наблюдательницей происходящего. Вот такие мысли теснятся у меня в голове, пока я сижу в своем убежище. Кто-то барабанит в дверь: пора выходить! Я колеблюсь, думая о Сесилии Саркози, которую в день избрания ее мужа чуть ли не силой потащили на площадь Согласия, куда она не хотела идти. У нее были для этого совсем иные причины. Но головокружение и страх перед будущим, несомненно, мучили ее точно так же. Могу ли я радоваться той жизни, которая меня ждет, не похожей ни какую другую, не принадлежащей нам двоим?!

В конце концов я выхожу из своего дурацкого укрытия. Быстро привожу в порядок лицо, и мы отправляемся. В машине Франсуа не разговаривает со мной, сейчас все его мысли направлены на выступление: он предельно сосредоточен, как всегда перед любым важным событием. Я уважаю эти минуты безмолвия: он погружен в себя, и его нельзя тревожить.

Подъезды к Соборной площади забиты народом, проехать невозможно. Сколько же здесь людей! Мы выходим из машины и дальше идем пешком, с трудом прокладывая себе дорогу через толпу. Я шагаю последней, меня толкают со всех сторон и непрерывно фотографируют. Толпа восторженно ревет при виде Франсуа, который поднимается на трибуну. Я остаюсь внизу.

Я никогда не поднималась вместе с ним на трибуны. Никогда не воображала, что мое место — там. После нескольких слов приветствия он сам приглашает меня подняться к нему. Я настолько не привыкла к этому, что продолжаю тупо стоять на месте. Чьи-то руки подталкивают меня к ступенькам, Франсуа протягивает мне руку. Как все это ново для меня! И как я растрогана этим его жестом!

Мэр Тюля организовал выступление аккордеониста — этот инструмент стал символом города благодаря его фестивалю. Как-то давно, в беседе с мэром, я сказала, что обожаю «Жизнь в розовом цвете»[24], и теперь он устроил мне приятный сюрприз: музыкант заиграл именно эту песню, и вся толпа дружно подхватила ее.

Франсуа обнимает меня за талию, и мне приходится сделать вместе с ним несколько туров вальса. Я ужасно смущена и в то же время счастлива. Вот сейчас мы разделяем знаменательный момент. Который останется одним из самых чудесных моих воспоминаний. И если парижская «элита» подтрунивает над этим простецким развлечением — танцами под аккордеон, то жители Корреза, напротив, недовольны, что вечер окончился так быстро. Фотографию, сделанную на этом празднестве, президент сохранит у себя в кабинете в Елисейском дворце. Она останется там даже после нашего расставания. А я так и не вынула свой экземпляр из коробки с вещами, которую вместе с другими такими же коробками привезла из Дворца и составила в штабель у себя в коридоре. Но она и без того стоит у меня перед глазами.

Могла ли я вообразить, что через несколько дней еженедельник «Экспресс» вынесет на первую полосу статью под заголовком «Не слишком ли много позволяет себе Валери Триервейлер?». Директор журнала сам отвечает на этот вопрос возмущенным заявлением, что это я заказала мэру Тюля в день избрания президента «Жизнь в розовом цвете», и рассматривает это как политический акт!

Тем не менее воспоминание о Тюле остается одним из самых прекрасных в моей жизни. Я только и успела, что выразить свои чувства в Твиттере:

Просто горжусь тем, что нахожусь рядом с президентом, и всегда счастлива делить жизнь с Франсуа.

Тем временем Франсуа ждут на площади Бастилии. Пора покидать Тюль. Он пожимает столько рук, сколько позволяет время, и нас срочно увозят в аэропорт. А как мне хотелось бы остаться здесь, на Соборной площади, с этой мирной, радостной толпой, с этими людьми, которые первыми открыли Франсуа дорогу к победе, приняв на своей земле тридцать лет назад. Какое доказательство доверия к нему, как и его — к ним!

Мы бежим к машине, чтобы успеть на аэродром в Брив, где ждет частный самолет. Реальность смешивается с нереальностью. Сообщения хлынули со всех концов света. Человек, которого я люблю уже долгие годы, в которого никто или почти никто не верил, отныне — глава государства. Он напрямую принимает поздравления от Ангелы Меркель, Барака Обамы и многих других. Этот поток приветствий нескончаем… до тех пор, пока связь не прерывается — так уж бывает в Коррезе… Долго ли человек, сидящий рядом со мной, будет прежним?