Благодарю, за всё благодарю: Собрание стихотворений

Стенанья сирого сирокко
Да хищный крик приморских птиц,
И тягость избранного рока,
И это море – без границ.

Мой остров скуден и затерян,
Но полон вещих голосов:
Пифийских дымчатых расселин,
Над безднами встающих снов.

Своею волею окован,
Безбрежность назвал я Судьбой.
Я сам, Цирцея, зачарован
Самим собой, самим собой.

1930

РЕКВИЕМ

Да, душны дни, а ночи тупы.
Лишь разум, кропотливый крот,
Ходы подземные ведет.
К чему? О, не дрожите, губы,
Умолкни, оскверненный рот!

В твоем молчаньи непритворном
Пророческий услышат зов.
Будь гробом и простым, и черным
Среди повапленных гробов.

1930

«Не говори о страшном, о родном…»

Л. М. Роговскому

Не говори о страшном, о родном,
Не возмущай мои тысячелетья,
Ещё болею повседневным сном,
Которого не в силах одолеть я.

Так средь азийских кочевых племен
Плененному наречием гортанным
Заложнику певучий снится сон
О языке родном и богоданном.

1930

ЗАВЕТНАЯ ПЕСНЬ

Л. М. Роговскому

Как над морем летят облака,
Так над вечностью мчатся века.
И приходят, уходят, и снова спешат,
Роковой ускоряя возврат.

Только тот, кто не спит, кто вступил в договор
С неизбывными духами гор,
И глубоких морей, и бескрайних равнин, –
Будет в мире не раб – властелин.

И пред ним разомкнется отеческий круг
Зачарованных встреч и разлук.
И он будет беспечен и вечен, как свет,
Улыбаясь течению лет.

1930

«Шестикрылая мучит душа…»

Шестикрылая мучит душа
Безнадежно двурукое тело.
Дальнозоркое сердце, спеша,
Покидает родные пределы.

Разум мерит вседневный обман;
Прорастает сознание глухо.
Только знаю – придет Иоанн,
Переставить светильники духа.

1930

САДЫ ГЕСПЕРИД

Страна, где древний стережет дракон
Запретные плоды, где длится сон
Любовников развоплощенных,

Окружена кольцом ревнивых вод,
Из памяти смущенной восстает;
И слышу лепет волн бессонных,

И вижу тени светлых колоннад,
Пылающий, торжественный закат,
Садов вечерних очертанья.

О, сколько раз я жил и умирал,
О, сколько раз, бессильный, забывал
Перстов легчайшее касанье.

Созданья странные, опять меня
Дыханьем опаляете огня,
Даете мне плоды златые.

Приемлю ваши страшные дары,
Приемлю сладость жертвенной игры
И ваши страсти родовые.

«Торжественную, избранную скудость…»

Торжественную, избранную скудость
Возлюбленных полей
Как позабыть? К чему иная мудрость?
Иных земель елей?

Меня тоска сжигает родовая,
И путь окольный – пуст.
О да не минет чаша роковая
Усталых уст.

1929

«О жизнь, бесцельный подарок!..»