Читаем Благодарность полностью

Благодарность

— Да, вот-вот.

— Это нормально. На то, чтобы освоиться, уходит не одна неделя, а вы тут всего несколько дней. Я принес кое-какие материалы и предлагаю вам позаниматься. Согласны?

Она подозрительно смотрит на меня.

— И чем же мы будем заниматься?

— Упражнениями, которые разработаны специально для пожилых персон.

— Что за «пожилые персоны»? Говорили бы прямо — «старики». Потому что старики — они и есть старики. Чего тут по кругу да около ходить. Вы ведь спокойно произносите слово «молодежь», разве нет? Вы ведь не говорите «молодые персоны»?

— Вы правы, Миша. Вижу, слова для вас — не пустой звук. Это меня радует. Итак, вы позволите предложить вам маленькое упражнение?

— Предложите мне лучше маленькую сигарету.

— Вы курите?

— Нет-нет, что вы. Я бросила уже… давно, но, учитывая обстоятельность, сигаретка мне не перемешала бы.

— Курение запрещено во всем учреждении, мадам Сельд. К тому же курить было бы не очень разумно. В любом случае, я не курю.

На ее лице разочарование.

Она молча разглядывает меня, изучая каждую деталь моего облика — часы, обувь, прическу. Тишина нисколько не смущает ее.

— Что ж, приступим, Миша. Я задаю вам вопрос и показываю четыре картинки. Вы выбираете среди них правильную, затем пытаетесь назвать то, что на ней изображено, верным словом.

Она внимательно слушает меня. Объясняя задание, я достаю нужные карточки.

— Первый вопрос, пока просто для примера. Какой объект используется для того, чтобы наносить цементный раствор?

Я кладу перед нею четыре картинки. На них мастерок, лопата, секатор и грабли. Миша взирает на карточки с преувеличенной озадаченностью на лице.

— Как-то не очень приманчиво.

— Пример не самый забавный, я согласен.

— Мне хотелось бы разговаривать с вами, а не отвечать на эти вопросы.

— Хорошо, давайте немного побеседуем, но потом все-таки выполним пару упражнений.

— Ко мне повадилась ходить одна дама.

— Сюда?

— Да. По вечерам. Входит без предубеждения и заявляет, что ищет мальчика. Она меня пугает.

— Это одна из постоялиц пансионата?

— Да. Но… вчера все было совсем плохо. Она пришла после ужина, в тот же час, что и в другие дни, и спросила меня, где мальчик, и я… я сказала… очень… терто, так, чтобы она поняла: «Я не знаю, мадам, где ваш мальчик, и я должна предубедить вас, что вы ушиблись дверью». Я включила телевизор, хотя почти не смотрю его, но дело в том, что там есть один… комментатор, он мне очень нравится, у него такие белковые зубы и всегда безукоричневый вид, понимаете? Он новости читает. И представьте себе, едва эта дама услышала его голос, она пришла в невероятное пробуждение! Подлетела ко мне и закричала: «Да вот же он, мальчик!», как будто я украла ее мальчика и посадила его в свой телевизор! Я немедленно выключила телевизор при помощи… пальто… пульто управления, чтобы она ушла. И это сработало. Но теперь я не включаю его — боюсь, а вдруг она вернется…

— Надо рассказать персоналу. Эта дама явно не в себе. Пусть медсестры тщательнее следят за нею и постараются сделать так, чтобы она не входила в вашу комнату без приглашения.

Некоторое время она хранит молчание. А затем вперяет свои глаза в мои.

— Ничего уже не вернуть, да?

— О чем вы?

— Обо всем… обо всем, что уходит и убегает от меня… Ничего уже не вернуть?

— Мы вместе будем работать над тем, чтобы вам стало лучше, Миша.

— Но… если говорить по правде?

Поколебавшись секунду, я отвечаю:

— Мы можем замедлить процесс, но не можем его остановить.

Мебель в комнате дома престарелых переставили так, что противоположная от окна стена стала абсолютно голой.

Миша стоит посреди комнаты, замерев в какой-то странной позе, будто ее остановили на бегу.

Тишину нарушает девичий голосок:

— Море волнуется раз…