Благодать

Мы так остро нуждаемся в прощении, что это превалирует над нашим религиозным долгом: «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику, и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди, и принеси дар твой».

Иисус связал свою притчу о рабе, не простившем своего товарища, со сценой, в которой хозяин отдает своего слугу тюремщикам для пыток. «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешения его», — сказал Иисус. Я страшно желаю, чтобы этих слов не было в Библии, но они там есть. Они были произнесены самим Христом. Бог вручил нам ужасное посредничество отказываясь прощать других, мы, тем самым, определяем их как недостойных божественного прощения, а вместе с тем и себя. Каким-то непостижимым образом божественное прощение зависит от нас.

Шекспир лаконично изложил это в «Венецианском купце»: «Как можешь ты надеяться на милость, не отплачивая другим той же монетой».

Тони Камполо иногда спрашивает студентов, учащихся в мирских университетах, о том, что им известно об Иисусе. Могут ли они повторить что-нибудь из того, что говорил Иисус. В один голос они отвечают: «Любите врагов ваших». (Л. Грэгори Джонс заметил: «Подобный призыв любить своих врагов поражает смелым признанием того, что у праведных христиан есть врага. Хотя Христос решительно боролся с грехом и злом посредством своего распятия и Воскресения, влиянию греха и зла не положен окончательный конец. Так, по меньшей мере, в одном смысле, мы все еще продолжаем жить по эту сторону всеохватности Пасхи».) Это учение Христа ярче, чем все остальные, бросается в глаза неверующим. Такое отношение противоестественно, возможно, оно даже явно самоубийственно. Достаточно трудно простить своих бесчестных братьев, как это сделал Иосиф, но своих врагов? Шайку головорезов по соседству? Жителей Ирака? Торговцев наркотиками, отравляющих нашу нацию?

Вместо этого большинство моралистов согласятся с философом Эммануилом Кантом, который возражал на это, утверждая, что человек будет прощен, только если он этого заслуживает. Но само слово forgive (прощать) содержит в себе корень «give» (давать), (так же, как слово pardon (прощение, помилование) содержит корень donum, или дар). Подобно благодати, прощение обладает непостижимой способностью быть дарованным незаслуженно, несправедливо, ни за что.

Зачем Богу требовать от нас противоестественного поступка, который противоречит всякому инстинкту, заложенному природой? Что делает прощение настолько важным, что оно становится ядром нашей веры? Опираясь на свой опыт, опыт человека, часто получавшего прощение и изредка прощавшего, я могу предположить наличие нескольких причин. Первая причина теологическая. (Другие, более прагматические причины, я приберегу для следующей главы).

С теологической точки зрения, Евангелия дают откровенный ответ на вопрос, почему Бог требует от нас прощать других. Это происходит потому, что именно это свойственно самому Богу. Когда Иисус впервые велел: «Любите врагов своих», он добавил следующий целесообразный довод: «…Да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных».

«Каждый может любить друзей и семью, — сказал Иисус. — Не так же ли поступают и язычники?» Сыны и дочери Отца призваны служить высшему закону, чтобы быть похожими на прощающего Отца. Мы призваны быть похожими на Бога, нести на себе отпечаток сходства, объединяющий всех членов его семьи.

Сопротивляясь этому приказу «любить врагов своих», когда его преследовали немецкие нацисты, Дитрих Бонхеффер, наконец, пришел к выводу, что именно это было тем самым «странным … экстраординарным, непрактичным» качеством, которое отличает христиан от других людей. Даже когда он способствовал подрыву режима, он следовал словам Иисуса, который завещал: «Молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Бонхеффер писал: «Посредством молитвы мы обретаем доступ к нашему врагу, встаем на его сторону, и молим Бога за него. Иисус не обещает нам, что если мы будем благословлять врагов своих и делать им добро, то они не будут жестоко с нами обращаться и перестанут преследовать нас. Безусловно, не перестанут. Но даже это не должно ранить нас или завладевать нашими чувствами, пока мы молимся за них… Мы искупаем за них то, что они сами не могут искупить».

Почему Бонхеффер стремился любить своих врагов и молиться за своих преследователей? У него был только один ответ: «Бог любит своих врагов — в этом величие его любви, как это известно каждому последователю Иисуса». Если Бог простил нам наши долги, как можем мы сами поступить иначе?