Благополучный покойник

— Почему вы здесь? — прошептала она, нервно поводя плечом. — Мы же с вами договорились, остальные деньги я плачу, как только… — тут она испуганно вскрикнула, потому что, наконец, осмелилась поднять глаза и увидела перед собой лицо незнакомого человека. Мое лицо.

— Ситуация изменилась. Да вы не пугайтесь, — развязно сказал я, стараясь не выходить из роли. — Меня подключили в последний момент, это должно быть оговорено. — Я продолжал блефовать, пытаясь не переигрывать. Необходимо задать ей еще один-два вопроса. Я за этим сюда и явился.

Без приглашения прошел по коридору и толкнул дверь в комнату. Там никого не было. Следующая дверь была распахнута настежь. Эта комната тоже была пустая. Пока все шло неплохо.

— Надо переговорить. — Я без приглашения сел на диван, заставив женщину поступить так же. Инициатива была в моих руках, и я не должен был упускать ее.

Следующие слова были самыми главными, но я старался не показать своего напряжения.

— Кое-что в ваших показаниях придется изменить, иначе докопаются, что это сделали вы.

Что- то нехорошее шевельнулось у меня внутри. Я не должен был употреблять слова «показания», от которого за версту разило милицейским протоколом.

Но она не заметила моего промаха, потому что дрожала, как осиновый лист, у нее даже груди тряслись от страха. Я не садист, но другого выхода не было. Это следователь будет с ней вежлив и обходителен. У него работа такая.

Не знаю, есть ли в лексиконе работников следствия такое выражение, как «взять на хапок» — в применении к самим себе, конечно, а не к нам, операм, но нетрудно представить, как повела бы себя Каролина Желтухина, если бы я, нерешительно топчась у порога, спросил, заикаясь: «Извините, пожалуйста, это не вы случайно отравили собственного мужа, а потом…» Впрочем, о подробностях я сейчас ничего не знал. Я мог только догадываться.

— Что я должна говорить?

Ого! Как изменился ее голос. Страх даже труса делает смельчаком. Сейчас мне приходилось быть особенно осторожным. Чем меньше говоришь, тем меньше делаешь ошибок. Самое паршивое, я не знал, какая участь была уготована Зойке. Я прокачал все варианты, но очень боялся ошибиться.

Раздумывать было некогда. Я решил рискнуть. Может, у Каролины Желтухиной, подумал я, и было желание отправить Зойку вслед за ее любовником, но те, кому она платила, вряд ли пойдут на это. Без особой нужды. Ситуация складывалась таким образом, что рисковать им не имело смысла, а засовывать голову в петлю — тем более.

— Его любовница…

— Чтоб она сдохла, мерзавка! — На лице Желтухиной появилось непередаваемое выражение. Зойка ее недооценила.

— …Очнулась раньше, чем мы предполагали, — без выражения продолжил я.

— И… что?

Я опять старался быть немногословным.

— Она вызвала ментов. Чем раньше телом займется паталогоанатом, тем больше любопытных вещей он сумеет выявить. Наша версия может лопнуть. Давайте подкорректируем…

Говорить она мне не дала.

— Вы же обещали мне! — сорвалась она на крик, но тут же опомнилась: — Что от меня требуется?

Этого было достаточно. Письменные показания с нее будут брать в другом месте. Так далеко мои планы не заходили. Пора было приступать к выполнению своих непосредственных служебных обязанностей.

Она выла и царапалась, как дикая кошка, пока я, позвонив по телефону, присматривал за ней. Я уже серьезно подумывал о том, что смирительная рубашка ей не помешает и парочка дюжих санитаров в придачу. В этом обрюзгшем теле скрывалась неженская сила. А злости и ненависти хватило бы на целый квартал. Хотя, если быть справедливым, любить ей меня было не за что. Я это понимал, и моя любезность распространилась до того, что простил ей разодранную щеку, правда, вторую подставлять не стал. Не люблю ходить с ободранной рожей.

А дальше все закрутилось обычным порядком.

Сокрушительный удар ожидал мадам Каролину, когда она поняла, что у меня не было никаких доказательств в тот момент, как я появился в ее квартире, ни-ка-ких! От следователя, который вел дело, узнал, что она слегла после этого, но жалости к ней я не испытывал.

Желтухина уже мало что могла изменить в ведении расследования. Молодцы, что снимали соседнюю квартиру в Зойкином доме, когда их прихватили, все стали валить на заказчицу, не щадя и не прикрывая ее.

Зойке тоже было не сладко, ей пришлось пройти через ряд довольно-таки неприятных процедур, но это не шло ни в какое сравнение с тем, чем бы для нее все могло закончиться.

В квартире на восьмом этаже я появился через неделю после произошедших событий.

— Я же видела, что ты сначала ни на грош не поверил мне. — Зойка улыбаясь так, как это способен делать лишь человек, избежавший опасности и теперь на всю катушку радовавшийся жизни, накрывала на стол и одновременно пыталась втянуть меня в разговор. Она, как и я, любила делать несколько дел сразу. Зойка немного похудела за это время, случившееся не прошло для нее бесследно.

— Я бы хотел посмотреть на человека, у которого были в тот момент другие соображения, — хмыкнул я.

— Ты — в совершенно жутком состоянии, видок такой, словно неделю кочегарила, не просыхая, а запах…