Благородна и благочестива (СИ)

Камилла огляделась тоже, кутаясь в плащ. Рассвет входил в силу, раскрашивая поля, редкие деревья и толстую нить уходившей в горизонт дороги волшебным розовым цветом. Пыльный тракт, по которому они приехали сюда, казался сейчас спокойным и безлюдным, однако следы колёс и копыт указывали на то, что ближайшая к королевской столице таверна на этом пути пользовалась определённым успехом.

Сама таверна оказалась приземистым полуглиняным, полукаменным домиком с обширной и неухоженной конюшней по обе стороны от входа. Из-за таверны слышалось блеяние и кудахтанье – на заднем дворе располагалось живое хозяйство владельцев. У самого входа, на лавке, сидел один из четверых приставленных к ним солдат, оглядывая скучную местность острым взглядом. Ещё двое оставались у экипажей.

– А четвёртый где? – сосчитала Камилла.

– Внутрь, верно, пошёл, – оглядевшись, предположила ллейна Бианка. – Людям отдых тоже нужен, равно как и подкрепление. Думаю, мы перекусим тоже, чтобы не останавливаться до вечера. Идём, – обернувшись на тихие повозки, в которых спали их спутники, позвала ллейна Бианка, – распорядимся о завтраке, чтобы не терять времени.

Камилла, верно, лучше чувствовала себя в подобных местах, нежели ллейна Бианка, однако уверенность, с которой наследница магии воздуха вошла в таверну, восхитила даже дочь Рыжего барона.

Внутри оказалось тихо, и за столами сидели лишь несколько торговцев, спешивших в столицу до закрытия рынков, а потому вставших рано. Здесь же находился и четвёртый из солдат, начальник отряда, негромко беседовавший с помощником хозяина в углу. При появлении ллейн вытянулся и замер в ожидании приказаний. Помощник испарился, а хозяин услужливо, мигом оценив наряды прибывших, склонился над столешницей.

– Завтрак для шестерых, – распорядилась ллейна Бианка, останавливаясь у стойки. – И распорядитесь подать также угощение для наших сопровождающих.

Солдаты и кучера справились с едой быстрее, чем из экипажей наконец показались их сонные спутники. Пэр Нильс тяжело шагал затёкшими ногами и с благодарностью присел за простой деревянный стол у окна. Мэма Софур оглядывалась с явным предвкушением сытного завтрака, а вот ллейна Одетта неловко и диковато оглядывалась, неуверенно опускаясь на грубую скамью.

– Если желаешь, можешь пересесть к нам в экипаж, – предложила Бианка, когда они ожидали расторопных помощниц хозяина. – Наверняка у тебя есть вопросы, на которые я смогу дать ответы.

– Чем меньше знаешь, тем меньше вопросов, – вздохнула Камилла. – Но пересяду: и впрямь расскажете, что сочтёте нужным.

Ллейна Бианка лишь усмехнулась, покачав головой. Завтрак Камилле понравился: простая яичница с беконом, краюха хлеба с солью да горячий напиток – взбодрить с утра. Всё знакомо и понятно, это не диковинные блюда во дворце, от которых то изжога, то понос. Мэма Софур говорила, правда, что ничто не хуже запора: от него и дурно, и пучит, и кажешься толще, чем обыкновенно. Не то чтобы почтенную мэму кто-то помнил тоньше, чем обыкновенно, однако довод был железный. А вот ллейна Одетта подозрительно всматривалась в пережаренную корочку на своей глазунье, морщила носик, увидав шкварки сала на тарелке, а к хлебу не прикоснулась вообще. Ллейна Бианка, верно, зная о вкусах дочери, попросила хозяина завернуть с собой также и несколько грубоватых на вид, но ароматных кексов, подходивших в печи, и щедро заплатила за угощение. Настолько щедро, что Камиллу даже совесть не мучила, когда она прихватила приглянувшуюся за завтраком вилку – вроде простая медная, а до чего искусно сделана!

Начальник стражи, суровый и немолодой Арден, не слишком обрадовался, когда Камилла перебралась в соседний экипаж.

– Нарушаете мне порядок, – без должного уважения проронил старый солдат, ничуть не задобренный улыбкой ллейны Бианки.

– Арден, я знаю вас уже много лет, – потрепала его по запястью Бианка. – И вы ни разу не подводили даже в отсутствие всякого порядка в королевстве.

Старый вояка ничего не ответил, а экипажи выдвинулись в путь. Какое-то время Камилла с любопытством смотрела на поля, мелькавшие за оконцем деревья и холмы, а затем обратила внимание, как Одетта достала книгу, углубляясь в чтение.

– Интересно? – поинтересовалась дочь Золтана Эйросского, кивая на исписанные страницы.

– Это трактат по управленчеству, – тут же отозвалась Одетта, с оживлением показывая книгу Камилле. – Мысли светлейшего ллея Корнелиуса, последнее издание! Тут всё об управлении государством, о важнейших событиях, о хозяйственности в особо крупных размерах да масштабах… Маменька получила один из первых экземпляров!

– А-а-а, – покивала Камилла. – Верно, и впрямь увлекательное чтиво.

– Очень! – с жаром поддержала Одетта. – Я читала последний трактат ллея Корнелиуса о дворцовом этикете, помогло невероятно! Он очень подробно расписывает значения каждого жеста. Признаюсь, я всё не могу добраться до его военных записок, – вздохнула Одетта. – Я ничего не смыслю в войне! Однако же маменька говорит, что стыдно чего-либо не знать, поэтому я постараюсь и этот том осилить тоже.