Благородная воровка (ЛП)

– Ну конечно! Они полюбят тебя. Джулия Марсден – моя подруга детства, мы вместе учились в одной семинарии в Бате. А сэр Уильям Марсден просто душка! Он дружил с твоим отцом, так что для нашей семьи он просто Билли Марсден – мы росли вместе. 

Кит кивнула: 

– Да, тётя Роуз. Папа упоминал сэра Уильяма Марсдена. 

«А ведь, правда, упоминал». 

– Но если ты не хочешь ехать, скажи об этом прямо. Я не стану возражать, даже если мы вообще останемся в Лондоне. 

– Нет, что вы! – поспешно ответила Кит. – Вы не должны так говорить! Я буду рада посетить загородный домашний приём, и мне очень хочется увидеть ваших с отцом старых друзей. Вы забыли, мне ведь никогда прежде не случалось бывать в английском поместье, и поэтому я с нетерпением жду такой возможности. 

– И правда, это так чудесно! Хорошо, милая моя, если ты настаиваешь, я напишу Джулии и приму её приглашение. Тогда мы отправимся в дорогу в конце этой недели, – Роуз сияла от удовольствия. – Уверена, дорогая, тебе понравится их дом. Он такой красивый с чудеснейшими садами и дивным озером, где при хорошей погоде мы сможем поплавать на лодке. Да и море, кроме всего прочего, неподалёку. 

Кит нежно улыбнулась немолодой уже тётушке. Было очевидно, что Роуз не терпится попасть на загородный приём Марсденов, но она готова отказаться от удовольствия ради Кит. Кроме Мэгги никто и никогда прежде не ставил интересы Кит выше собственных. Это было так трогательно, и Кит считала себя недостойной такого отношения. В конце концов, она использовала Роуз, хоть на это и имелась серьёзная причина. 

А загородный приём пришёлся как нельзя кстати. Она неделями ломала голову над тем, как попасть в особняк Марсденов. Теперь же, совсем без каких-либо интриг или планов со стороны Кит, всё складывалось само собой. Время подходило идеально. Сейчас, когда четвёртое отделение сундука заполнено, разумнее всего на время покинуть Лондон. И так уже все слишком много болтают об этом деле. 

Её китайская красная селёдка[26], или, раз уж разговор идёт о Китае, лучше назвать её красным карпом[27], работала как нельзя лучше, но к Кит подобрались уже слишком близко. Было бы глупо упускать удачу, особенно когда тебе на каждом шагу в спину дышит Сторожевой пёс. Лучше дать шумихе немного поутихнуть. 

Загородный приём даст возможность покинуть Лондон и удрать от мистера Девениша с его излишне подозрительным мышлением. И от его раздражающе острого ума. Так же, как и от его приводящей в бешенство привычки появляться там, где она его совсем не ждёт. Не говоря уже об этих широченных плечах. 

При мысли о его плечах Кит вздохнула. 

Да, лучше бы держаться от него подальше… Остаться в стороне от соблазна. 

«Выходите за меня». Она закрыла глаза. Безусловно, это невозможно… Но… какое искушение… 

Теперь всё сильно усложнилось: перед ней стоял выбор между клятвой, затрагивающей честь её отца, и предложением счастья. Вспомнились отцовские слова, сказанные им перед смертью: «Женщины ничего не понимают в вопросах чести, разум им застилают эмоции.» 

Её разум как раз сейчас и застилают эмоции. 

За городом она получит желанную передышку. 

Почтовая карета, запряжённая четвёркой лошадей, свернула с дороги и, проехав между огромными кирпичными воротами, покатила по длинной извилистой аллее к красивому старинному дому. Фамильный елизаветинский особняк Марсденов, Вудсден Лодж, стоял на естественном возвышении в окружении сплошных террас, поднимаясь над глубокой извилистой долиной. 

К востоку от дома раскинулся великолепный парк, переходящий в густой зеленеющий лес. К западу, как показалось Кит, были устроены огороды, окружённые древней стеной из серого камня. Прямо перед особняком тянулась чудесная аллея розовых кустов, разбитая в старинном елизаветинском стиле. 

– Видишь тот розарий? – спросила Роуз. 

Кит кивнула: 

– Такой красивый! 

– Это гордость и радость леди Марсден. Сэр Уильям сделал ей такой подарок как-то на день рождения. Розарий создан по подобию старинного сада в её родительском доме, и по замыслу в центре построена чудесная маленькая беседка, в которой можно сидеть и наслаждаться ароматом роз. Джулия, леди Марсден, называет её своей «романтической беседкой в розах», – тётушка улыбнулась. – Конечно, сэр Уильям, высмеивая даже саму мысль о романтике, называет её «руины любви». Понимаешь, он очень сентиментален и при этом сильно переживает, как бы вдруг кто-нибудь не раскрыл его секрет. 

Кит вернула улыбку. Ах, как было бы прекрасно, если б однажды кто-нибудь – не важно, кто именно – создал чудесный сад любви и для неё. Ничего более романтичного и восхитительного просто невозможно и представить. 

Вопреки желанию, Кит понравились сэр Уильям и леди Марсден – и всё из-за тётушкиных рассказов. Было бы куда проще, если бы сэр Уильям поколачивал свою супругу, а не разбивал для неё сады.