Благородный дом. Роман о Гонконге.

— Я встречаюсь с ним сегодня вечером, тайбань. Надеюсь, он согласится. — Казалось, Филипп поседел и постарел ещё больше. — Жаль, что нам нечего предложить Типтопу, если Синдерс пойдет на попятный.

— А может, привязать сюда этот танкерный флот? Можем ли мы надавить на Ви Си? Опять же этот торий — или Джозеф Юй?

— Типтопу нужно что-то взамен, а не угрозы, тайбань. Пи Би поможет?

— Он обещал позвонить Типтопу сегодня днем. И сказал также, что свяжется с одним из своих друзей в Пекине.

Ровно в семь часов Данросс набрал номер.

— Мистера Типа, пожалуйста. Иэн Данросс.

— Добрый вечер, тайбань. Как дела? Я слышал, вы, возможно, выступите на Ноубл Стар в следующую субботу?

— Возможно. — Они поговорили ещё о всяких пустяках, а потом Тип-топ спросил: — Ну, что этот несчастный? Когда его выпустят, самое позднее?

Данросс сначала крепился, а потом поставил на кон свое будущее:

— Завтра к заходу солнца в Ло-У.

— Вы даете личную гарантию, что он будет там?

— Я даю личную гарантию, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы убедить власти отпустить его.

— Но это не значит, что известный вам человек будет там. Верно?

— Да. Но он будет там. Я... — Данросс осекся. Он чуть было не выпалил «почти уверен», но понял, что язык у него не повернется сказать такое. Он не посмеет дать гарантию, потому что неудача лишит его репутации и доверия навсегда. И тут Данросс вспомнил, что говорил о Типтопе Филлип Чэнь: Типу нужно предложить что-то взамен, и его осенило. — Послушайте, мистер Тип, — начал он. От нахлынувшего возбуждения даже подташнивало. — Времена сейчас скверные. Старые Друзья нуждаются в Старых Друзьях как никогда. Хочу сообщить вам по секрету, по большому секрету, на днях, как я слышал, наше особое подразделение обнаружило, что в Гонконге существует крупная шпионская сеть Советов, глубоко законспирированная сеть, под кодовым названием «Севрин». Назначение «Севрина» в том, чтобы оборвать нити, связующие Серединное государство со всем остальным миром.

— Ничего нового, тайбань. Гегемонисты остаются гегемонистами. Царская Россия или советская — разницы нет. Эта история длится уже четыреста лет. Вот уже четыре века, как они вторгаются на нашу территорию и захватывают наши земли. Но, пожалуйста, продолжайте.

— Я считаю, что это в равной степени направлено и против Гонконга, и против Серединного государства. Мы — ваше единственное окно в мир. Первым это понял старый Зеленоглазый Дьявол, и это действительно так. От любого разлада между нами выиграют лишь гегемонисты. Ко мне в руки попали кое-какие бумаги, часть документов особого подразделения. — И Данросс стал дословно цитировать перехваченный доклад АМГ, где речь шла о формировании «Севрина»; складывалось впечатление, что он просто озвучивает текст, который без малейшего усилия с его стороны всплывает в мозгу. Он сообщил Типтопу все существенные сведения о «Севрине», его агентах и о «кроте» в полиции.

Пораженный Типтоп молчал.

— А какая дата стоит на основном документе «Севрина», тайбань?

— Он утвержден неким Л. Б. четырнадцатого марта пятидесятого года. Послышался продолжительный вздох. Очень продолжительный.

— Лаврентий Берия?

— Не знаю. — Чем больше Данросс обдумывал свой ход, тем больше приходил в возбуждение. Теперь он был уверен: когда эта информация и убедительные доказательства окажутся у нужных людей в Пекине, это вызовет настоящий взрыв в советско-китайских отношениях.

— Можно ли взглянуть на документ?

— Да-да. Это возможно, — подтвердил Данросс. На спине у него выступил пот, и он похвалил себя за то, что предусмотрительно снял копии с тех частей доклада АМГ, где речь шла о «Севрине».

— И на документ чехословацкой СТБ, о котором вы упомянули?

— Да. На ту часть, которой я располагаю.

— А каким числом он датирован?

— Шестым апреля пятьдесят девятого года.

— Значит, наши так называемые союзники всегда были «сердцем волка и легкими собаки»?

— Боюсь, что так.

— И почему только Европа и эти капиталисты в Америке не хотят понять, кто их настоящий противник, хейя?

— Трудно сказать. — Теперь Данросс уже играл в ожидание. Типтоп выдержал ещё одну паузу.

— Я уверен, что моим друзьям захочется получить копию этого... этого документа о «Севрине» и любые относящиеся к нему бумаги.

Вытерев с лица пот, Данросс спокойным голосом продолжал:

— Как Старый Друг считаю своей привилегией помогать, чем только могу.

Снова молчание.

— Мне тут позвонил один общий друг, который выступил в поддержку вашей просьбы о выделении наличности Банком Китая, а несколько минут тому назад меня уведомили, что один очень важный человек из Пекина распорядился оказать вам любую помощь, какая только может быть предоставлена. — Снова молчание. Данросс почти видел, как Типтоп и остальные, кто, вероятно, слушает этот разговор, взвешивают сказанное, кивают или качают головами. — Извините, я на минуту, тайбань, кто-то пришел.

— Может, я перезвоню? — тут же предложил Данросс, чтобы дать им время подумать.

— Нет, это совсем не обязательно. Подождите минуту, если не возражаете.