Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра

Вспомнилось, как он похолодел от этого «неудачи исключаются». Неудач так мало, успехов так много, но помнят только провалы.

«От кого на „Иванове“ могла произойти утечка? Кто знакомился с папкой АМГ, кроме меня? Только Дмитрий Меткин, мой заместитель. Вряд ли это он. Утечку допустил кто-то другой.

Насколько можно доверять Кроссу?

Слишком доверять ему не стоит, но это, несомненно, самый ценный наш агент во всем капиталистическом лагере Азии, и его нужно защищать любой ценой».

Ощущать рядом спящую Джинни было приятно. Дыхание почти бесшумно вылетало из ровно вздымающейся груди, время от времени девушка чуть вздрагивала. Взгляд Суслева упал через открытую дверь на старомодные часы, стоявшие в углублении на одной из неприбранных кухонных полок среди полупустых бутылей, консервных банок и коробок. Под кухню была приспособлена ниша в гостиной. Здесь, в единственной спальне, стояла огромная кровать почти на всю комнату. Ее купил Суслев, когда они только познакомились, почти три года назад. Кровать была хорошая, чистая, мягкая, хотя и не очень, но все лучше корабельной койки.

Джинни тоже радовала. Уступчивая, покладистая, никаких проблем. Иссиня-черные волосы коротко пострижены, челка падает на высокий лоб, как ему нравится. Ничего общего с Вертинской, его владивостокской любовницей, с ее миндалевидными карими глазами, длинной волнистой каштановой гривой и нравом дикой кошки. Эта была дочь княжны Сергеевой и какого-то лавочника, китайца-полукровки, купившего тринадцатилетнюю девочку-подростка из знатной семьи на аукционе. Юная княжна оказалась среди детей, бежавших из России в вагонах-«телятниках» после катастрофы семнадцатого года.

«Освобождения, а не катастрофы, – довольный, поправил он себя. – И ведь как славно спать с дочерью княжны Сергеевой, когда ты внук крестьянина, гнувшего спину на сергеевских землях».

Думая о Сергеевых, он вспомнил про Алексея Травкина. И улыбнулся. «Бедняга Травкин, надо же быть таким глупцом! Чтобы княгиню Анастасию, его жену, да отпустили на Рождество в Гонконг? Сомневаюсь. А если и отпустят, бедный Травкин умрет от ужаса, когда увидит эту маленькую старую ведьму из сибирских снегов, беззубую, сморщенную и страдающую артритом. Лучше избавить его от кошмара, – сочувственно думал он. – Травкин – русский, и человек неплохой».

Он снова взглянул на часы. Было 18:20. Суслев снова улыбнулся. В ближайшие несколько часов делать абсолютно нечего: только спать, есть, думать и планировать. Потом тайная встреча с членом английского парламента, а попозже вечером – с «Артуром». Русский хихикнул. Как приятно осознавать, что тебе ведомы секреты, о которых «Артур» и не подозревает.

«Но ведь „Артур“ тебе тоже не все выкладывает, – беззлобно подумал он. – Может, он уже знает об этих членах парламента. Он неглуп, очень неглуп и доверяет мне не больше, чем я ему.

Это великий закон: если хочешь уцелеть и не попасть в лапы противнику, никогда не доверяй другому – будь то мужчина, женщина или ребенок.

Я в безопасности, потому что разбираюсь в людях, умею держать язык за зубами и примирять интересы государства с моими личными жизненными планами.

Сколько еще нужно воплотить удивительных замыслов! Сколько восхитительных переворотов подготовить и принять в них участие! Опять же есть „Севрин“…»

Он снова хихикнул, и Джинни заворочалась.

– Спи, маленькая принцесса, – прошептал он, убаюкивая ее, как ребенка. – Спи.

Она не проснулась, а только убрала волосы с глаз и свернулась поудобнее.

От нее исходило приятное тепло. Суслев закрыл глаза и положил ей руку на бедра. Еще днем он заметил, что льет уже не так сильно. А теперь дождь и вовсе прекратился. Русский зевнул, засыпая: этот шторм еще даст о себе знать.

Глава 47

18:25

Роберт Армстронг выпил пиво одним глотком.

– Еще одно, – якобы заплетающимся языком выговорил он, изображая подвыпившего.

В баре «Гуд лак герлфренд» на набережной в Ваньчае, где он сидел, было шумно, людно и полно моряков с американского атомного авианосца. Работавшие на заведение девицы-китаянки раскручивали клиентов на выпивку. Эти пташки не возражали, когда с ними заигрывали, лапали их, лишь бы навязать посетителю разбавленную выпивку, за которую тут драли втридорога. Время от времени то одна, то другая красотка заказывала настоящий виски и совала под нос облапошенному ухажеру в доказательство того, что его не обманывают.

Над баром располагались номера, но ходить туда морякам не стоило. Не все девушки следили за собой – просто от невежества. К тому же поздно вечером там могли и ограбить, хотя обчищали только очень пьяных. В конце концов, в этом не было особой нужды: моряки были готовы спустить все, что имели.

– Хочешь «джиг-джиг»? – обратилась к Армстронгу накрашенная девочка, почти ребенок.

«Цзю ни ло мо на всех твоих предков, – хотелось ответить ему. – Тебе бы дома за учебниками сидеть». Но суперинтендент смолчал. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Вероятнее всего, на работу в бар девчушку устроили родители, да еще были рады: теперь семья сможет жить чуть получше.