Благородный Кюн (Знахарь 2)

- Устроишь бойню в моей столице, наподобие той, что произошла в Пантано? Эльфы сейчас не воюют, поэтому государство сможет бороться с тобой до твоей смерти.

- Зачем мы лезем к мерзавцам в пасть? Давай сделаем крюк вдоль границы, в человеческом Пограничье нас никто не тронет. Даже не найдет, - Кюн копался среди сыров с плесенью, ни один его не устраивал, - и это хваленые эльфийские сыры?!

- Здесь я - графиня! Это у тебя нет выбора, ты везде только "охранник". Кем я буду в Пограничье? Эльфийская подстилка?

- Хорошо. Поехали в твою столицу. Меня никто не знает, не опасается. Эльфы не люди, мне их будет легко убивать. Ты покажешь мне всех, кто сможет тебе навредить, я их заранее убью.

- Ты сошел с ума! И первый министр, и король знают о моей работе.

- Короля убью первого. Первого министра вторым. Так даже лучше, паника помогает работе, - Кюн говорил серьёзным голосом.

От ужаса Анна онемела.

- Передо мной в Пантано стоял выбор: или сдаться, что значило умереть самому, страшной смертью, но только одному; или убить пятьсот человек, часто невиновных, обычных стражников, чиновников и магов, а самому остаться в живых. Я принял аморальное решение - остаться в живых. Основываясь на своем нынешнем опыте, я понимаю, что достаточно было убить два десятка людей: высших магов и семью императора.

- Империя бы рухнула. По твоей дурости погибли бы сотни тысяч, - не выдержала Анна.

- Но я, лично, убил бы только два десятка. В твоем случае совсем просто, ты умная эльфа и сможешь указать мне тех немногих, чья смерть позволит тебе остаться графиней.

Эльфа начала перебирать варианты в голове.

- Убивать короля необходимо при любом раскладе, - извиняющимся голосом сообщила она.

- Может, всё-таки, поедем в Пограничье? - умоляющим, жалобным голоском проблеял Кюн.

- Гад! Негодяй! Заставил поверить! Издеваешься надо мной?

- Это не издевательство. Я предлагаю тебе реальный выбор.

- Как можно быть таким бездушным и жестоким в твоем возрасте? Пятилетний военный опыт - сказка, ты жил у отца в самых вольготных условиях! Это твой врожденный садизм?

- Мой небогатый опыт общения с прекрасными эльфийками не дает мне объективно судить, но ...

- Тебе уже мой тон не нравится?! Мой характер?! Моё прошлое? - Анна метала глазами молнии и была ... прекрасна.

- В дороге я подрастерял форму. Я пойду, еще побегаю часа три, а ты выбери вариант. Потом вместе обсудим его исполнение, с минимальными потерями для эльфов, - Кюн встал, недоев, и вышел на свежий воздух, прихватив пирожок.

- Что он о себе вообразил?! - тихо прошипела эльфа, но Кюн, во дворе, услышал.

Бегать не хотелось, и Кюн подошел к двум молодым эльфийкам "узнать, когда приедет дилижанс".

Милая беседа с хихиканьем и "смущенными" улыбками быстро прервалась.

Лица девушек поскучнели. Кюн обернулся, в распахнутом окне красовалась Анна. Черные волосы, не уложенные в прическу, огромным ореолом занимали половину окна. Её взгляд был страшен, пронзителен, глаза горели ярким огнем. Кюн поторопился отключить истинное зрение. Мир вокруг потускнел, но на эльфу стало возможно смотреть без ужаса.

- Моя хозяйка - графиня, я служу у неё охранником, - пояснил девушкам Кюн, - послала меня в лавку за иголками, как обычного слугу. Не поможете мне с покупкой, никогда не имел дело с иголками.

- Графиня собирается шить? - удивилась блондинка Ванесса.

- Не знаю, возможно, меня шпынять, - неудачно пошутил Кюн, и сменил тему, - У людей "Ванесса" - это лесная фея с крыльями бабочки.

"Фея" ободряюще улыбнулась, и девушки согласились сопроводить "милого юношу" в лавку. Прогулка затянулась на три часа. В лавку они так и не попали, зато наелись пирожных на открытой террасе, посмотрели выступление уличного музыканта. Кюн был не в восторге от эльфийской музыки, а тексты песен посчитал похабными. Возможно, Кюн плохо знал язык, или не прочувствовал эльфийскую культуру, но девушки плакали, сопереживая трагической, страстной любви, а музыка завела их так, что они раскачивались в такт, и слегка притопывали под столом туфельками. Лёгкий, шипучий, веселящий напиток объединил молодежь, здесь их вкусы совпали. Незаметно все трое захмелели, и только высокая цена в сочетании с тощим кошельком Кюна спасла всех от заслуженного домашнего нагоняя.

Как позже выяснилось, не всех.

Никакие объяснения, уверения в любви, покаяние и клятвы не помогли.

- Пошел вон, человечек, - бесстрашно выгнала Кюна прекрасная эльфа.

* * *

Без лошади, без денег, без надежды Кюн брел по восточной дороге, грязной, не мощеной, унылой.

Ночевать пришлось в лесу, благо на опушке стояла копна сена.

* * *

Ранним солнечным утром Кюн жарил на углях, обмазанную глиной уточку. Дюжина уток пролетала на рассвете над проснувшимся Кюном, он не утерпел и убил одну.