Благородный вор (СИ)

— Синие, говоришь? А ведь у Горского тоже синие… Это что же получается? Горский и есть тот вор, про которого твои люди рассказывали? Как там его, Тень то есть.

Ну вот, наконец-то дошло. Я подобрался ближе к двери. Сейчас начинается самое интересное. Разговор выходит на новые обороты, когда наружу может вылезти то, что я не знаю. Они уже подтвердили, что имеют контакт с группой.

Главное, держать ухо востро. Не упустить, когда он скажет самое главное. Сейчас надо просто узнать, когда и где произойдет встреча с группой Красного Хаоса.

Если они этого не скажут, то придется пустить в ход кулаки Рита. Выбить нужные сведения. Сейчас хотя бы узнать, обладают ли они нужными знаниями?

— Получается, что так, ваше степенство, — подтвердил управляющий. — Получается, что это он и узнал насчет нашей переписки с комитетом. Вот только как он смог разобраться в шифре? Там же сам черт голову сломит.

Они снова замолчали. Видимо, пытались понять, как я расшифровал тайнопись.

— Черт его знает, как он это сделал, но факт остается фактом, — сердито сказал Томский. — Этот щенок сделал это. Сам дьявол ему помог. Или это опять сделал ты, идиот рябой?

Видимо, он снова наехал на Митяя. Тот опять промолчал, но потом прохрипел:

— Ваше степенство, с чего бы это? Я вообще не ведаю про ваши писульки. Как я мог рассказать? Я только и знал, что людей отправлять. Я же не виноват, что они этого Тень встретили. Совершенно неожиданно.

По большому счету, это действительно так. Бедолага Митяй совсем не при делах. Его люди все сделали правильно.

Это я утащил конверт. Расшифровал записку. Потом забрался к Кошкину. Там тоже обезвредил людей Митяя. Устроил за ним погоню. Наконец, загнал в угол.

— Этот щенок Горский совершенно невыносимый, — пробормотал Томский. — Что же с ним сделать? Эх, попался бы он мне. Собственными руками придушил бы гаденыша.

Я скромно промолчал. О том, что нахожусь рядом. Это было бы слишком бесцеремонно. Не хочу вмешиваться в беседу.

— Хотя, это ты запорол всю операцию, Митяй! — Томский снова заорал. — Что мы теперь скажем людям? О том, что акция оказалась под угрозой? Придется тебе взять ответственность! Мы теперь не сможем получить такую прибыль. На которую рассчитывали. Эх, вот дьявольщина! Какая дьявольщина!

Да, я тоже за вас переживаю. Но пока что нет никакого смысла. Ничего не получается. Они болтают о чем угодно, но только не о деле.

Вот проклятье. Я посмотрел на окно. Можно выбраться отсюда и позвать Рита. Я ведь сказал ему оставаться на стреме.

Но потом я передумал. В соседней комнате снова заговорили. На этот раз гораздо интереснее.

— Так что будем делать? — спросил Томский. — Где этот идиот Лунин, так и не объявился, получается? Заварил кашу, а сам смылся с концами. А мне теперь расхлебывать. Как теперь быть? Этот Горский сидит на хвосте. Как быть? Продолжать акцию или отложить? Если отложим, комитет будет очень недоволен. Они хотят провести все одновременно. Моя концессия на поставку леса в Англию и добычу угля, пароходство и кожевенная фабрика, все пропало! Все мои капиталы под ударом! И все из-за какого-то идиота! Ну скажи, Митяй, как так можно было? Что ты на меня смотришь? Ведь все хорошо было. Все шло своим путем. А ты залез туда своим ишачьим рылом и все испортил. Ну как так, Митяй? Ишак ты рябой.

Не сказать, чтобы я с интересом ждал ответ Митяя. Ответ преступника и бывшего вожака шайки не особо все менял.

Больше интересовали монологи Томского. Он неплохо так болтал и рассказывал о своей деятельности. Глядишь, в самом деле поведает что-нибудь полезное и интересное.

Но монологи закончились. Вместо монологов раздался хрип. Сильный и протяжный.

Я прислушался. Что это такое, черт подери? Как будто кому-то не хватает воздуха. Что там творится?

Затем хрип закончился. Звук падения тела на паркетный пол. Эге, а ведь это что-то не совсем ординарное.

Я обернулся. Думал снова убежать. Но в соседнем кабинете воцарилась тишина. Только через некоторое время я услышал прерывистое дыхание.

— Ну что, наигрался? — это голос управляющего. Опять строгий и без всякой почтительности. — Мог хотя бы предупредить, что собираешься делать. Какой же ты болван, Щедровитый.

Снова молчание. Потом хриплый голос Митяя:

— Я вовсе не идиот. И это не я виноват в том, что Горский все узнал.

Он говорил с обидой в голосе, как ребенок, у которого отобрали игрушку. Управляющий ответил с усмешкой в голосе:

— Да что ты говоришь? Ты разговариваешь с трупом? Или ты оставил его степенство в живых? Я даже отсюда вижу, что он не дышит. Из твоих рук трудно выбраться живым.

Наверное, Митяй покачал головой.

— Нет, он сдох. Как теперь быть? Я все испортил?

Я думал, что управляющий задержится с ответом, но он нисколько не затруднился.