Благословение небес

Нет! — Перед ее глазами мелькали слова, тысячи ужасных слов, нагромождение лжи и немыслимых инсинуаций — они стучали у нее в голове, и она перечитывала их снова и снова, пытаясь вникнуть в их смысл и обессилевая от обуревавших ее чувств. Прочитав газету три раза подряд, Элизабет наконец начала улавливать смысл написанного. Ее затрясло, как в лихорадке, дыхание стало тяжелым, как у загнанного животного, когда до нее дошло, что в случае вынесения обвинительного приговора Яну грозит повешение. В последующие пять минут она заставила себя перейти от истерической паники к логическому размышлению и начала стремительно перебирать в уме варианты своего дальнейшего поведения. Что бы ни сделал Ян с Робертом, он не убил его, и тем более не убил ее. В газете были изложены показания свидетелей, доказывающие, что Роберт дважды пытался убить Яна, но в данный момент все это не остановило внимания Элизабет. Единственное, что она сейчас понимала, слушание дела должно было начаться восемнадцатого, то есть три дня назад, Яна скорее всего повесят, и ближайший путь в Лондон лежит по воде — во всяком случае, значительная его часть.

Элизабет бросила газету, выбежала из комнаты и влетела в небольшую гостиную.

— Мистер и миссис Хоган, — начала она, стараясь не забывать, что они считают ее немного неуравновешенной, — в газете есть новости — очень печальные, — которые касаются меня. Мне нужно как можно быстрее вернуться в Лондон.

— Ну-ну, успокойтесь, миссис, — мягко, но твердо сказал мистер Хоган. — Вы же знаете, что вам не следовало читать газету. Как и говорил ваш муж, вы совсем расстроились из-за нее.

— Моего мужа судят за убийство, — в отчаянии попыталась объяснить Элизабет.

— Ваш муж сейчас в порту — ищет корабль, который направляется в английские колонии.

— Нет, это мой брат.

— Час назад он еще был вашим мужем, — напомнил ей мистер Хоган.

— Он никогда не был моим мужем, он всегда был моим братом, — упиралась

Элизабет. — Мой муж — мой настоящий муж — обвиняется в убийстве, и слушание дела уже началось. Его обвиняют в том, что он убил меня.

— Миссис, — мягко сказал он. — Вы же живы.

— О Боже! — низким голосом сказала выведенная из себя Элизабет. Она откинула со лба волосы и стала думать, как убедить мистера Хогана отвезти ее на берег. Она повернулась к миссис Хоган, которая штопала рубашку сына, кидая на Элизабет озабоченные взгляды.

— Миссис Хоган? — Элизабет подошла к ней и взяла ее руки в свои, вынуждая посмотреть на себя, потом спокойным и очень убедительным голосом начала излагать свое дело: — Миссис Хоган, я не сумасшедшая, но у меня большая беда. Я вам сейчас все объясню. Вы, наверное, заметили, что я не очень-то счастлива?

— Да, мы заметили это, моя дорогая.

— Вы читали в газете о леди Торнтон?

— Все до последнего словечка, хотя я читаю медленно и ничего не понимаю из этой судейской белиберды.

— Миссис Хоган, я леди Торнтон. Нет, не смотрите на своего мужа, смотрите на меня. Смотрите мне в лицо. Я взволнована и напугана, но неужели я кажусь вам действительно сумасшедшей?

— Н-не… не знаю.

— Все то время, что я нахожусь здесь, я хоть раз сказала или сделала что — нибудь, что могло бы навести вас на мысль о моем безумии? Или вы просто сказали бы, что я очень несчастна и немного напугана?

— Я бы не сказала, что вы… — она заколебалась, и в эти секунды к ней пришло то понимание, которое возникает между женщинами, когда одна обращается к другой за помощью, — я не думаю, что вы сумасшедшая.

— Спасибо, — с чувством сказала Элизабет, благодарно сжав ее руки, и продолжила: — Теперь, когда мы покончили с этим, мне нужно найти способ доказать вам, кто я такая, кто такие мы с Робертом. В газете, — Элизабет попыталась отбросить все лишнее, чтобы как можно короче изложить суть и найти какое-нибудь доказательство, удостоверяющее ее личность, — в газете говорилось, что маркиз Кенсингтонский предположительно убил свою жену, леди Элизабет Торнтон, и ее брата — Роберта Кэмерона. Вы помните? Миссис Хоган кивнула.

— Но эти имена можно встретить на каждом шагу, — возразила она.

— Нет, подождите, — волнуясь, остановила ее Элизабет. — Я сейчас придумаю другое доказательство. Подождите, я сейчас найду его. Идемте! — Она почти силой стащила бедную женщину с кресла и поволокла ее в спальню, где стояли две узкие кровати, на которых спали они с Робертом. Мистер Хоган встал в дверях, чтобы тоже посмотреть. Элизабет вытащила из-под подушки ридикюль и раскрыла его. -

Посмотрите, сколько у меня денег. Здесь гораздо больше, чем может быть у таких обыкновенных людей, как мы с Робертом — у тех, за кого вы нас принимаете, ведь так?

— Не знаю, что и сказать.

— Конечно, не знаете, — сказала Элизабет, понимая, что теряет доверие миссис Хоган. — Подождите, я знаю! — Элизабет подбежала к кровати и ткнула пальцем в газету. — Прочитайте, здесь говорится, как я была одета в день своего исчезновения.

— Мне не нужно читать, я и так помню — зеленом, зеленое платье с черной отделкой. Или, возможно, коричневая юбка и кремовый жакет…