Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

Се Лянь невольно остолбенел. Он никак не ожидал увидеть отца со стороны, которую тот скрывал от сына — оказывается, за его спиной отец насмешливо «ругал» его. Принц не смог удержаться от улыбки, как и государыня, которая, сдерживая смех, сказала:

— Ну хорошо, хорошо. Ничего некрасивого. А всё же здоровье важнее дел государственных, сегодня пойди спать пораньше.

— Я не могу отдыхать. В последнее время многие жители Юнъани бегут в столицу. Пришли, так пришли, но зачем же повсюду шуметь? Из-за них народ охвачен тревогой. Задача не из простых.

Так значит, отец поседел как раз из-за случившейся в Юнъани засухи. Сердце Се Ляня сжалось от необъяснимого и очень неприятного чувства.

— Я слышала. Жун-эр сказал, что он тоже повстречал одного беженца из Юнъани. Говорят, тот хотел украсть деньги из храма. Как страшно…

Государь сосредоточенно произнёс:

— Да, это пугает. Если беженцев наберётся лишь пара десятков или сотен, пусть приходят. Но вдруг явится несколько сотен тысяч, которые начнут вот так носиться по столице? Последствия даже представить невозможно.

Государыня, задумавшись, заметила:

— Возможно, ничего страшного не случится. Если они будут вести себя порядочно и законопослушно, то пусть остаются, раз пришли.

— Разве может правитель государства рисковать, полагаясь на такие слова как «возможно, ничего не случится»? Тем более ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они явились сюда. Приютить ещё несколько человек — это не так просто, как положить на стол ещё несколько пар палочек. Процесс весьма сложный. Ты в этом не понимаешь, так что лучше не рассуждай.

— Хорошо, не буду. Всё равно я ничего не смыслю в том, о чём ты говоришь. Если бы наш сын был здесь, он, по крайней мере, мог бы разделить с тобой эти заботы.

— Он? Он-то что может сделать? Не добавлял бы мне хлопот, и на том спасибо. — Как только речь зашла о Се Ляне, государь снова взбодрился для разговора: — Я уж не стану говорить, что твой царственный сын, почти двадцати лет от роду, воспитывался словно принцесса. Даже если он узнает, пользы не будет, только забот прибавится. Пускай себе летает по небесам и занимается своими делами. Лучше ему пребывать в неведении. Теперь он больше не наследный принц, мирские дела его не касаются. Если любит летать, пусть налетается вдоволь.

Пока Се Лянь молча слушал, как отец с большим воодушевлением его попрекает, государыня с улыбкой толкнула супруга:

— Теперь опомнился, раз называешь его принцессой? Разве не ты с самого детства эту принцессу разбаловал? Или отмахнёшься от своей вины и на меня напраслину возведёшь? — она вдруг вздохнула, — Во всём наш сын хорош, только вот о родных забывает. Он так вёл себя ещё во время обучения в монастыре Хуанцзи, мог по несколько месяцев домой не приезжать. А теперь вознёсся, и стало ещё хуже — за три года ни разу с ним не свиделись. И не знаю, когда сможем.

Стоило ей начать жаловаться, как государь, напротив, стал заступаться за Се Ляня:

— Что ты, женщина, можешь понимать? Советник сказал, таковы правила Небесных чертогов. Разве можно его навещать, как простого смертного? Если будешь просить сына вернуться домой, только окажешь ему дурную услугу.

Государыня поспешно добавила:

— Я же просто так это говорю. Я не стану высказывать ему такие требования. — Затем вновь обратилась сама к себе: — Можно ведь и на изваяние поглядеть,      почти то же самое, его статуи у нас повсюду.

Се Лянь слушал их уже довольно долго, и в груди его защемила тоска, а в горле будто бы что-то застряло, да так неприятно, что, казалось, принц больше этого не вынесет. Но и показаться сейчас он не мог. Вовсе не из страха нарушить правила Небесных чертогов, а потому, что не знал, что сказать, явившись им. Что касается вопроса о Юнъани, пока даже Се Лянь не мог предложить дельного решения. А если внезапно появится, лишь добавит хлопот родителям.

Принц быстро покинул императорский дворец и вышел на улицу. Лишь после нескольких глубоких вдохов он смог успокоить чувства. Придя немного в себя, принц вновь воодушевился и решил, что действовать всё же лучше, чем думать и вздыхать понапрасну. Сложив пальцы в простом заклинании, он обернулся младшим монахом в белых одеяниях и пробежался по столице, наблюдая и делая записи. Целый день Се Лянь бегал из стороны в сторону, после чего наконец пришёл к окончательному выводу.