Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

Се Лянь пребывал в прекрасном настроении, ведь ему всё же удалось что-то сделать для Сань Лана. Он уже начал размышлять, как немного погодя покажет Сань Лану пойманную тварь. В мыслях принц наставлял сам себя, что если Сань Лан удивится, следует вести себя сдержанно, не показывать радости. Проведя ночь на бегу, он ощутил усталость в ногах, и потому отыскал первую попавшуюся придорожную лавку и попросил бесплатного чая.

Принц пил чай, пил, пил, и вдруг услышал, как за спиной его позвали:

— Се Лянь!

Он тут же поставил пиалу.

Кто же настолько преисполнился храбрости, что решился прямо посреди улицы называть его по имени? Следует заметить, что даже члены императорского рода редко позволяли себе подобную неучтивость. Любому сперва надлежало назвать его «Ваше Высочество», непременно с почтением и священным трепетом.

Обернувшись, принц обнаружил, что это обыкновенный горожанин, который широким шагом подошёл, неся большой деревянный ящик, и прокричал:

— Постой! Постой же! Ты Се Ляня забыл! Его тоже возьми!

Так значит, называли не принца, а человека с такой же фамилией и именем. Но это ещё сильнее удивило Се Ляня. Он вовсе не придавал значения всяческим правилам вроде «избегания имени» ^[324], и всё же ему показалось странным, что кто-то осмелился взять в точности такое же имя, как у него.

Впрочем, вскоре принц узнал, что «Се Лянь», о котором говорит горожанин, — это вовсе не человек.

Недалеко от Се Ляня сидел здоровяк, к которому и подошёл горожанин с ящиком. Он сел рядом, похлопал по ящику и сказал:

— Я принёс Се Ляня. Не забудь сегодня поставить его рядом с тем, кому поклоняются в твоём доме! И не вздумай не поверить в дурную примету, ведь если этим двоим не поклоняться вместе, уж точно навлечёшь на себя большую неудачу!

— А то как же! Я, конечно, разумею…

Се Лянь просто не смог стерпеть и заговорил:

— Простите…

Двое мужчин разом повернулись к нему.

— Извините что позволил себе вмешаться в ваш разговор. Поведайте мне, что у вас в ящике?

— Я разве не сказал? Внутри Се Лянь!

Принц не понял:

— Но… разве Се Лянь — это не Его Высочество наследный принц?

Мужчинам, похоже, вопрос показался смешным.

— Никто и не говорит, что он не наследный принц! Он и есть. Гляди! — с такими словами они открыли ящик.

Се Лянь округлил глаза. В деревянном ящике оказалась маленькая ниша для божественной статуи, а в ней — изваяние божества, покрытое пылью, которое изображало монаха в белых одеждах и доули за спиной.

Се Лянь такого не знал.

Он совершенно не понимал, что происходит.

— Хотите сказать, что эта божественная статуэтка — и есть наследный принц Сяньлэ, Се Лянь?

— Кто же ещё?

Остальные посетители тоже постепенно окружили их. Половина смотрела на чудака в лице Се Ляня:

— Вы, молодой человек, такой странный, а ещё с виду монах! Почему же не знаете даже таких простых вещей?

Половина уставилась на «божественную статую»:

— Ого! А мусорное божество вырезано неплохо! Достаточно несчастное.

— Ага, так и веет невезением, с первого взгляда ясно, что это облик неудачника!

— Прекрасно, прекрасно! Чем хуже он выглядит сейчас, тем лучше будет смотреться, когда тот, второй, поможет ему снять ореол невезения. Постоят вместе дней восемь, не больше, и эффект не заставит себя ждать.

Се Лянь растерянно переспросил:

— Мусорное божество? Почему теперь он стал мусорным божеством???

— Этот даочжан и впрямь какой-то странный! Се Лянь ведь всегда занимался сбором всяческой рухляди!

Принц был не из тех, кого легко вывести из себя, но сейчас он начал понемногу раздражаться. Любой, услышав, что кто-то назвал его сборщиком мусора, был бы не слишком рад. Принц немедля вскочил и мрачно произнёс:

— Господа, императорский род Сяньлэ чем-то вас обидел? А даже если так, подобные оскорбления наследного принца всё же не очень соответствуют церемониалу, не находите?

Люди переглянулись и рассмеялись над ним:

— Что ты болтаешь? Какому ещё церемониалу? Государство Сяньлэ пало уж больше восьми сотен лет назад!

Спустя два часа Се Лянь брёл по улице, всё ещё находясь словно в тумане.

Кошмар. Всё, что он только что узнал, — сущий кошмар для него.

«Как государство Сяньлэ могло пасть? Но ведь мои отец и матушка до сих пор прекрасно жили на свете! Кроме того, как я мог способствовать этому? Я проиграл войну? Я уничтожил своё государство? Да ещё был дважды низвергнут с Небес? Я стал сборщиком рухляди?»

Он раз за разом спрашивал себя, затем раз за разом отвечал: невозможно. Невозможно. Невозможно!

Он пытался себя убедить: «Это всё нереально, наверняка какой-то закулисный злодей строит против меня козни».

Но обстановка вокруг косвенно указывала на обратное. Странный говор людей, странные одеяния и причёски, странная архитектура, ещё странные Фэн Синь и Му Цин — всё говорило принцу, что это не кошмарный сон и не какая-то иллюзия. Ни одна тёмная тварь не способна создать столь масштабную и реалистичную иллюзию.

В самом деле уже прошло восемьсот лет.

Но как могло пройти восемьсот лет?

И как он через восемьсот лет мог сделаться таким?