Благословение Небожителей. Том 1

— Ци Жун. Сейчас же. Выкатывайся оттуда! Если не выйдешь, я вытяну тебя за язык, вот увидишь!

В теории, если выдрать язык человека с корнем, то действительно можно вместе с ним вытащить и дух демона, захватившего тело. Ци Жун ответил:

— А вот и не выкачусь. Не выкачусь, и всё, что скажешь на это? Тяни сколько хочешь, давай-давай, убей меня! Я сейчас слаб, и если убьёшь этого человечишку, то возможно, что и я вместе с ним помру, не упусти такой прекрасной возможности, ведь тебе никогда в жизни не отыскать мой прах, и не мечтай!

Он даже высунул язык, будто ему не терпелось, чтобы Се Лянь осуществил угрозу и жутко кровавым способом вытянул его дух из тела. Затем невнятно проговорил:

— Всё равно человек, чьё тело я занял — лишь никому не нужный кусок мяса, давай, действуй, никто не узнает, никто не озаботится, священное сияние вокруг Его Высочества наследного принца не померкнет ни на мгновение. Смотри! Я даже твою мать рассеял в прах, неужели ты не убьёшь меня? Ха-ха-ха-ха-ха-ха…

Мальчишка никак не мог сдвинуть сапог Се Ляня, и тогда схватился за его ногу и громко заплакал.

— Не убивайте моего папу! Не убивайте его!

Дыхание Се Ляня с каждым вдохом становилось всё чаще, голова кружилась, по телу проходила дрожь. Он всей душой желал одним ударом размозжить череп Ци Жуна, и всё же не мог позволить себе совершить желаемое. Ци Жун развёл руки в стороны.

— Ха-ха-ха-ха, мой царственный братец, неудачник, ну какой же ты неудачник!

Се Лянь приподнял его с пола, занёс кулак и принялся удар за ударом безжалостно бить по лицу, на каждый удар бранясь:

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!

Но чем больше разъярялся Се Лянь, тем радостнее становился Ци Жун. Пускай ценой стало жестокое избиение, он готов был её заплатить, тем самым затащив своего палача в ад вместе с собой. Ци Жун получал безграничное удовольствие, его глаза ярко блестели.

— Смотрите! Он наконец показал своё истинное лицо! Мой царственный братец, разве в этом мире есть хоть кто-то, знающий тебя лучше моего? Нет. Ты надел маску бездомного пса, на которого может двумя ногами наступить любой желающий, но мне, как никому другому, известно, что в душе ты всё так же высокомерен, ты ведь никогда не мог стерпеть, когда кто-то называл тебя неудачником! И теперь, когда я нарёк тебя таковым, ты наверняка до смерти ненавидишь меня! Признайся, это задело тебя так, что сердце кровоточит? Давай же! Или ты сейчас скажешь мне, что этот человек ни в чём не повинен, и поэтому ты не станешь убивать меня, чтобы не навредить ему? А ну-ка! Позволь узреть, как ты поступишь!

Он хохотал так самодовольно и задиристо, что Се Лянь потерял всяческое терпение.

Цзынь — чёрное лезвие Фансиня с громким звоном взлетело вверх, а после безжалостно опустилось!