Благословение небожителей. Том 3

Чтобы Ци Жун не подслушивал, Ши Цинсюань заколдовал дверь, тем самым оградив и обитель от звуков внешнего мира. Так злоумышленник мог провернуть дело незамеченным. Сила рисунка определялась не только искусностью создателя, но и материалами, которыми он располагал. Мин И использовал старую киноварь, которую Се Лянь подобрал среди другого мусора, и если его соперник воспользовался свежей кровью, то, конечно, его заклятие оказалось сильнее.

Ши Цинсюаню эта версия сразу показалась разумной.

– Снаружи? – переспросил он. – А если это Зелёный Демон? Не знаю, правда, способен ли он на что-то в его состоянии…

– Едва ли… – покачал головой Се Лянь.

– Он ещё неделю пошевелиться не сможет, – спокойно сказал Хуа Чэн. – Однако снаружи он был не один…

Похоже, он на кого-то намекал. Но Се Лянь перебил его:

– Давайте прекратим эти бессмысленные гадания, пока все не перессорились!

Пройдя несколько шагов, принц задумался:

– Очень странно. Почему демон сказал, что это место станет для Повелителя Ветра кошмаром? Чего нам стоит опасаться?

Осмотревшись, Ши Цинсюань нахмурился и выпалил:

– Подождите! Здесь, кажется…

Не успел он закончить, как во взгляде Мин И блеснула сталь, он замахнулся и рубанул ладонью прямо в направлении Ши Цинсюаня.

– Повелитель Ветра, сзади! – закричал Се Лянь.

Ладонь Мин И с треском расколола широкий прямоугольник, который возник словно из ниоткуда над головой Ши Цинсюаня. Тот отскочил в сторону на несколько чи и пробормотал, схватившись за сердце:

– Ох, чуть не задело!

Затем он опустил голову, чтобы изучить вещицу, и зрачки его сузились. То была табличка с золотыми иероглифами на голубом фоне: «Храм Повелителей Воды и Ветра».

Разбить храмовую табличку – очень плохая примета. Ши Цинсюань на мгновение замер, а потом смахнул рукавом осколки в сторону.

– Это должно остаться секретом, – тихо попросил он. – Никому ни слова. Если мой старший брат узнает, от злости с ума сойдёт!

Се Лянь не поверил своим глазам:

– Неужели эта развалина – храм Повелителей Воды и Ветра?

Повелитель Воды считался также богом богатства, а кто не любит деньги? Круглый год в его роскошных молельнях не угасали благовония. Видеть святилище заброшенным было так же непривычно, как видеть серебро валяющимся посреди улицы, опаляемым солнцем и поливаемым дождём, но никому не нужным. Ши Цинсюань кинулся обратно в здание; внутри всё покрылось пылью и заросло паутиной – здесь будто давно никто не бывал. После долгих поисков он наконец отыскал в мусорной яме за домом два божественных изваяния, потерявшие всяческий вид.

У статуи Повелительницы Ветра не хватало ноги и руки, а Повелитель Воды лишился головы. Они не сами разрушились со временем – кто-то нарочно обезобразил их, используя инструменты, словно хотел выместить свою ярость. Как назло, скульптуры были выполнены с удивительной точностью и выглядели как живые. Тем страшнее было видеть улыбку на каменном лице среди мусора за заброшенным древним храмом.

Ши Цинсюань поднял изваяния с земли – одно правой рукой, другое левой, – прижал их к груди и прошептал:

– Что за безумная ненависть?..

Се Ляню самому было не по себе от этой зловещей картины, но, чтобы успокоить товарища, он ласково сказал:

– Повелитель Ветра, не переживайте так. Покуда есть те, кто поклоняется вашим изваяниям, найдутся и те, кто захочет их разбить. Просто не обращайте внимания. Уверен, мерзавец специально это подстроил, чтобы напугать вас и покормиться вашими страхами.

Мин И выразился предельно кратко и по делу:

– Ты как, в порядке? Если нет, можем уйти.

Ши Цинсюань смахнул с лица своего изваяния пыль метёлкой из конского волоса, сжал зубы и вцепился покрепче в веер. Затем он встал и решительно сказал:

– Справлюсь! Любопытно узнать, что за пакость замыслила эта тварь!

Компания покинула заброшенный храм и прошлась по посёлку. Деревенька казалась тихой, не слишком бедной, не слишком богатой, самое примечательное зрелище являли собой сами небожители. Среди обычных людей они выделялись и внешностью, и поведением, и нарядами. Пришлось им свернуть в какой-то закоулок, чтобы это исправить.

Се Лянь изначально был одет очень скромно, даже менять ничего не пришлось, а вот остальные трое полностью переоделись. Пока Ши Цинсюань критиковал вкус Мин И, Хуа Чэн облачился в простое чёрное платье, а длинные волосы аккуратно собрал – что, к слову, для него было редкостью – и подвязал украшением с белым нефритом. От былой небрежности не осталось и следа – теперь он выглядел как шиди[14] из какой-нибудь известной школы заклинательства, красивый и одарённый от природы. Недаром говорят: обряди императора хоть в лохмотья – его выдаст манера держаться. Взглянув на Хуа Чэна, Се Лянь невольно вспомнил другую крылатую фразу: «Мужчине чёрное к лицу» – и был вынужден с ней согласиться. Отогнав эти мысли, он посмотрел в сторону Повелителей Земли и Ветра, кое-что вспомнил и тихо сказал:

– Саньлан, я всё забываю обсудить с тобой одну вещь.

Хуа Чэн одёрнул рукава.

– Что именно?

Се Лянь сжал руку в кулак, поднёс ко рту, закашлялся и с деланым безразличием спросил: