Благослови зверей и детей

Тефт снова выстрелил. Вдалеке люди кинулись по машинам, и грузовики двинулись вперед.

— Эф, Тефт! Газ слева, тормоз справа, так, что ли? — высунулся из кабины Коттон. — А скорость как переключать? Рычаг у руля? Куда тянуть — вверх или вниз?

20

Тефт глазам своим не поверил.

От неумело выжатого сцепления грузовик подпрыгнул. Коттон нажал на педаль, мотор взвыл, и машина тронулась с места. Вцепившись в руль, Коттон, с армейской бляхой на шее, направил грузовик на цепи, натянутые между двумя столбами.

Спуй мне фесню о том,
Как сапется бизом,
Где локышется в рекче кростник,
Где баляны в куктах
Игонда трах-тах-тах…

Грузовик понесся не сворачивая. Под ударом переднего бампера туго натянутые цепи со стоном лопнули посредине и, как занавес, разлетелись в стороны. Машина выскочила наружу и, поскольку Коттон, видимо, не нашел тормоза, ткнулась носом в кедровые заросли.

Писуны уже собирались разразиться напоследок безумным смехом, но тут снайпер Тефт снова выстрелил и попал, потому что ехавший впереди джип развернулся и скрылся за склоном, а Тефт, схватив коробку с патронами, обнаружил, что она пуста.

Грузовик взревел, отпрыгнул от низкорослого кедра, повернул и въехал назад через дыру в ограде, словно на автородео, а Коттон, который, видать, разобрался, где находится тормоз, остановил машину. В это время Тефт выпрямился, схватил винтовку за ствол, поднял ее над головой и шваркнул об землю, так что приклад разлетелся на кусочки.

— Недоделки! — взвыл Тефт. — Бензина — нет, сена — нет, патронов — нет. Недоделки, вот мы кто!

Коттон улыбнулся. Он давно не улыбался.

— Это точно, — кивнул он.

Потом закурил сигару и с глубокомысленным видом выдохнул дым. Даже теперь, в их нынешнем состоянии, эти слова поразили писунов. Они с потерянным видом потянулись к Коттону — неуверенно, словно опасаясь, что он дошел до точки.

Было тихо, только пофыркивал мотор. Коттон посмотрел на бизонов, они нетерпеливо тыкались носами в траву в поисках люцерны, потом быстро перевел взгляд на преследователей. Джип и два грузовика быстро приближались — до них оставалось пятьсот ярдов.

Потом Коттон оглядел своих вояк. Может, они и зашли черт те куда, но, по крайней мере, пальцев во рту не держали, ногтей не грызли и зубами не скрипели. Он снова улыбнулся, теперь и намека не осталось на то, что он впадет в ступор, и на мгновение необъяснимым образом напомнил остальным ветерана, сидящего на скамеечке у окружного суда. в Прескотте, вспоминающего детство, взирающего на окружающую жизнь и пережевывающего мысли о вечности.

— Это точно, — повторил Коттон. — Я горжусь нами. Мы сказали, что своего добьемся, и добились. Вот она — воля для бизонов. И для нас. Раз и навсегда.

Чтобы сигара не касалась шатающегося зуба, он передвинул ее в угол рта.

— Сейчас, парни, — сказал Коттон, не разжимая рта. — Сейчас увидите.

Он переключил скорость. Заскрежетала коробка передач. Грузовик дрогнул и неуверенно двинулся вперед. Набрав оборотов, он описал широкий, размашистый полукруг, громыхая задним бортом; как привязанной к кошачьему хвосту консервной банкой, и понесся на бизонов со скоростью сорок миль в час. Писуны увидели, как Коттон выкинул в окно сигару.

За пятьдесят ярдов до стада взвыл клаксон. И это подействовало.

Стадо как взорвалось. Сорок семь бизонов и два теленка, все, как один, высоко подпрыгнули и, едва коснувшись ногами земли, на бешеной скорости, задрав хвосты, кинулись к дыре в ограде, проскочили через нее молнией, а за ними рванул гудящий грузовик с мальчишкой в кабине. И грянул могучий гром под бизоньими копытами. От него рушились храмы. Лопались перепонки в ушах комаров и монархов. Сошла с орбиты нечестивая наша планета. И должно быть, услышали этот гром в небесах.

Писуны увидели, как из открытого кузова вывалилась рогатая бизонья голова. А в окне кабины показался Коттон, и раздался его крик:

— Эй, недоделки! За мной! Вперед!

Стадо возглавляли два самца. За оградой, в самый последний миг разойдясь перед обрывом, они разделили стадо надвое. Половина налево, половина направо — бизоны устремились на просторы Соединенных Штатов, на свои родные просторы. Но грузовик не свернул со своего прямого, смертельного курса.

Спотыкаясь на бегу, остальные не ведали в своем потрясении, в чем дело: может, тормоза отказали, или Коттон забыл о них, или хотел вырубить зажигание, да не вышло, потому что проводок Тефта остался на месте, а может, Коттон не подумал про обрыв, или просто плевать он хотел, потому что дело сделано и бизоны снова на воле, на воле, на воле раз и навсегда, а может, еще что. Перед ними в последний раз пылающим факелом мелькнули огненно-рыжие волосы Джона Коттона, а потом грузовик вроде как вспорхнул в небо, нырнул и исчез. И больше ничего не было — только лязгал вдалеке металл о камни, и пришло понимание случившегося, и от этого через долю секунды их сердца раскололись на части — и стали свободными. Навсегда.