Благословите короля, или Характер скверный, не женат!

Момент слегка удивил, но объяснение оказалось совсем не романтичным. Никаких «хочу сохранить на память о твоем чувстве юмора, милая» не прозвучало. А просто:

– Чтобы Визо случайно не отыскал.

Я вновь удивилась, но тут же поняла: в том, что Визо роется в карманах Ринара, нет ничего особенного. Ведь заниматься одеждой величества – его работа, только и всего.

Учитывая характер слуги и его интриганские наклонности, поступок короля вызвал прилив благодарности. А Ринар эту благодарность точно почувствовал и незамедлительно таким настроением воспользовался.

– Как насчет совместного приема ванны? – щуря свои голубые глазища, хитро предложил он.

Я испытала толику смущения, но, подумав, отказываться не стала. Ну а спустя еще три часа…

Уже чистая и бесконечно расслабленная я лежала в кровати, чувствовала тепло расположившегося рядом мужчины и понимала – нет, не уйду. Даже если станут выгонять и выпихивать, вцеплюсь клещом, но этот мир не покину.

В том же, что касается Ринара – если в процессе совместной жизни он будет хоть изредка вести себя так же, как сегодня вечером, то я согласна на любые условия. И ответных ультиматумов не предъявлю. Хотя…

– Дорогой, – потянувшись, позвала я.

Потом повернулась на бок и, водрузив ладонь на широкую мужскую грудь, принялась выводить пальцами узоры. Ринар точно ничего против склонности к таким вот художествам не имел, но руку мою все-таки поймал. Поднес к губам, поцеловал пальчики и лишь после этого откликнулся:

– Да, дорогая.

Мм… Слово «дорогая» прозвучало в его устах так, что я невольно начала таять. Но от главной цели не отвлеклась и выдохнула:

– Одно маленькое условие с моей стороны все-таки будет.

– Да?

Я улыбнулась наигранному скепсису, который в голосе его величества прозвучал и, будучи на двести процентов убеждена, что в таком пустяке Ринар не откажет, сказала:

– Первый храм. Он останется там, где стоит.

Спальню заполнила тишина – тяжелая и гулкая. А через минуту я услышала:

– Нет.

Ринарион был спокоен, но абсолютно непримирим. Вопрос сохранения Первого храма был не просто решен – он даже не обсуждался. Но…

Я вздохнула поглубже, аккуратно выдернула руку из королевского захвата и приподнялась на локте, чтобы заглянуть в глаза. Спальню освещал свет настенных бра, так что лицо величества я видела неплохо.

Никаких кривляний или желваков на скулах в данном случае не наблюдалось, однако чутье подсказывало – правитель Накаса реально уперся. Вот только…

– Ринар, это святыня, – сказала я мягко.

– Нет, – с прежней непримиримостью отрезал король.

– К тому же храм связывает меня с домом.

На сей раз король промолчал, а я поспешила этим моментом воспользоваться.

– Если ты разрушишь храм, я потеряю связь с родными.

– Не разрушу, а перенесу, – парировал Ринар.

– Разрушишь, – не пожелала согласиться я. – Там же еще фундамент, какие-то подземные строения, которые являются неотъемлемой частью…

– Первый храм – не единственный, – не желая принимать аргументы, процедил его величество. – А связь с твоим миром осуществляют не камни и не статуи. Связь осуществляет Богиня.

– Да, но ты уверен, что Богиня захочет помогать той, чей мужчина разрушил ее обитель?

– Не разрушил! – гаркнул монарх. – Перенес!

Он сел, причем весьма резко. Потом бросил недобрый взгляд на меня и вообще вскочил. Подхватив со спинки кровати пижамные штаны, натянул их, скрыв наготу, и сделал несколько нервных шагов по спальне.

– Света, я все понимаю, но в данном случае помочь не могу. Проси что угодно, только не это!

В миг, когда величество вскочил, я тоже села и за неимением сорочки прикрылась одеялом. Проводила забег монарха взглядом и попробовала воззвать к разуму:

– Ринар…

– Нет, – перебил мое намерение король. – Храм будет перенесен, и точка.

Чувствуя прилив раздражения, я сцепила зубы, а голубоглазый самодур…

– Я не могу и не желаю отступиться от этого решения, Света. Это вопрос принципа! Никто не имеет права шантажировать короля. Никто не имеет права диктовать мне условия, причем в таком тоне. Старая интриганка перешла границы дозволенного. Мало того что вмешалась в мою личную жизнь, так еще и…

Он замолчал, а я сощурила глаза и шумно выдохнула. И хотя все жесты, да и сам настрой собеседника четко свидетельствовали, что спорить опасно, не отступилась.

– Ринар, я очень люблю свою семью, – сказала спокойно, но достаточно жестко. – Я оказалась отрезанной от привычного мира, в окружении совершенно чужих людей. И в мою личную жизнь тоже вмешались. Эти письма – единственное, что у меня осталось. Если лишусь и этого…

– Света, нет! – рыкнул король.

Я вперила в Ринара гневный взгляд, но он все равно не проникся.

– Первый храм – не единственный, – сделав еще один нервный шаг, повторил он. – В том же, что касается Богини…

Он точно хотел продолжить, но я слушать не стала – упала на подушки и уставилась в потолок. Хорошо, дорогой. Я тебя поняла!

– Света, – позвал Ринарион, только я не ответила. Его величество молчанием не удовлетворился, и через пару минут, наполненных раздраженным сопением, в тишине спальни прозвучало требовательное: – Света!