Благословленные магией. Продолжение (СИ)

Алексис слабо представляла, как можно в такой ситуации расслабиться. Наоборот, она еще сильнее сжалась, а из глаз брызнули слезы. Малфой же продолжал шептать что-то успокаивающее, нежно водя кончиками пальцев по ее бедру и талии. Он не спешил начинать двигаться, позволяя любимой привыкнуть к нему внутри себя. Наконец, он почувствовал, как тело кузины расслабляется, а ее ноготки уже не так сильно впиваются в его кожу. Боль отступила, и Элли несмело вильнула бедрами навстречу. Драко воспринял это движение, как побуждение к продолжению и, отстранившись, вошел глубже. Алексис томно выдохнула, и ее глаза закатились от наслаждения. Она снова обхватила возлюбленного руками и ногами, постанывая в так его размеренным движениям. Сжав простынь в обоих кулаках по обе стороны от головы девушки, Малфой с каждым толчком двигался к ней все более резко и глубже. Ощущение такого желанного счастья лишало его хоть какой-то возможности замечать окружающее их пространство. Для него сейчас ничего и не существовало. Он полностью сосредоточился на ощущениях, слушая такие сладостные и самые приятные звуки для своих ушей: стоны любимой девушки, просящей его продолжать и не останавливаться. Алексис тоже потеряла связь с реальностью, забыв обо всем. Она старалась откликаться на каждое движение любимого, двигаясь навстречу ему и находясь где-то на грани сознания. Девушка только стала стонать громче, когда движения стали еще сильнее и быстрее, а она сама уже оказалась полностью вдавлена в матрас кровати телом кузена. Чувствуя скорую разрядку, Драко стал двигаться еще глубже, задевая внутри Алексис самые сокровенные точки. Уже не имея возможности стонать в голос, Элли тихо всхлипывала, уткнувшись лицом в основание шеи любимого, но продолжала прижиматься к нему, вцепившись пальцами в волосы на его затылке. Откинув голову, блондин выгнулся, замирая, и Алексис почувствовала, как и внутри нее взорвались, словно сотни фейерверков. Распахнув глаза, она выдохнула имя любимого, ощущая, как блаженный оргазм прокатился импульсами от кончиков пальцев ног до кончиков пальцев рук. Это было новое для нее чувство эйфории, которое она так и не смогла добиться, пытаясь снять напряжение в душе наедине с собой. Счастливо улыбнувшись, она часто задышала, пытаясь сморгнуть светлые «мушки» перед глазами. Расслабившись, Драко придавил ее своим телом, обдавая ее кожу на шее жарким дыханием. Он тоже не мог поверить в реальность происходящего. Теперь действительно поздно было давать задний ход. Они переступили эту грань, когда могли просто оставаться кузенами, пытаясь отторгнуть от себя свои далеко не родственные чувства. Стоило Малфой это осознать, как проклятая врожденная рассудительность погребла его под собой, давая ему в полной мере ощутить, что же он только что натворил. Зарычав от отвращения к самому себе, он перевернулся на спину. Алексис облегченно выдохнула и посмотрела на него. Все эмоции, охватившие юношу, сейчас явственно читались на его лице, а глаза в страхе, если не в ужасе смотрели в потолок.

- Черт, что же мы наделали? – Выдохнул он и, подняв руки, спрятал лицо в ладонях. Он был сейчас такой несчастный, придавленный совестью, что Элли даже не могла снова разразиться грозной тирадой, чтобы попытаться его убедить, что ничего страшного не произошло, и все было по их обоюдному согласию, потому что оба больше не могли держать в себе бьющие через край чувства. – Черт, что же теперь делать? – Сокрушался Драко. – О чем я только думал? Твою же мать. Какого черта ты творишь со мной, Алексис? – Выдохнул он, убирая руки и затравленно смотря на девушку. – Зачем ответила, побежала за мной? Все должно было закончиться там, в том треклятом коридоре. Я был готов отпустить тебя к этому проклятому Мантгомери, будь он неладен миллионы раз. А теперь я уже не смогу. И это убивает меня, понимаешь? Мы не можем. Черт, Элли, мы кузены, твою ж мать. Как я это допустил?