Благословлённые Тьмой, проклятые Светом (СИ)

А пока он в спазмах корчился, Тхия заорал. Или завыл? Собственно, хаш-эд и понял, что кричит рыжий, только после того, как обернулся.

Арифед, стоя на коленях, раскачивался вперёд-назад и выл. Длинно, сколько хватало дыхания. Набирал полную грудь воздуха и снова выл. И снова, и снова.

На земле лежала женщина. От волос и лица у неё совсем ничего не осталось. Шевелюру съело пламя, удар палицей перетёр черты в кровавую кашу. А вот рубашку с обережной грахской вышивкой пощадил и огонь, и оружие.

Дан, словно в густом бульоне плавающий, не успел подойти к Тхия. Ему дорогу солдат преградил. Хаш-эд встал, как вкопанный, тупо мотая головой. Имя этого беса он забыл. Вот напрочь из памяти вылетело. А вспомнить его сейчас было очень важно. Важнее всего.

Важнее даже зелёного, похожего на оплывшую сосульку кристалла, тихонько покачивающегося на серебристой цепочке, которую вояка в кулаке сжимал. Но амулет, словно издеваясь, изо всех сил пытался привлечь к себе внимание. Вращался, ловя сглаженными гранями блики солнца, игрался крохотными камешками в звеньях цепи.

А имя солдата Дан вспомнить так и не мог.

— Где? — прохрипел демон, не узнавая собственного голоса и будто со стороны его слыша.

— Да не надо вам туда ходить, мессир, — стыдливо отворачиваясь, прогудел бес. — Леди-то с самого краешка лежала. Только не с этой стороны, а с обратной. Огонь хорошенько прошёлся. Почитай, и не осталось ничего. Зажарилась… гм!.. обгорела она знатно.

— Где? — тупо переспросил хаш-эд.

— Ну, пойдёмте, что ли. Туда. Мы её в сторонке положили. И плащиком накрыли.

Дан поднял голову, чтобы посмотреть, куда идти. Но зачем-то оглядел поляну.

Ирраш монотонно, как дятел, долбил кулаком сосну. Опираясь на её же ствол левой рукой. Мелкие тёмные брызги летели на занавесившие лицо волосы. И не разберёшь, кровь это или щепки коры. Шай застыл посередине пепелища, снова разговаривая с небом. Но на этот раз беззвучно, только шевеля губами. Ивтор сидел на земле, ткнувшись лицом в руки, сложенные на коленях.

А Тхия выл.

* * *

Адин вроде и не крался, и не старался специально двигаться тише, а всё рано вошёл бесшумно. Впрочем, звуки как будто вообще приглушили: двери не хлопали, половицы не скрипели, каблуки по полу не стучали. И пусто кругом. Куда ни глянь — пусто. Вроде бы и окружающие те же, никто никуда не делся. Что значит две девушки, когда вокруг сотни демонов, бесов, людей? Но не хватает. Словно из часов шестерёнку вытащили — деталька крохотная, а механизм сбоит.

Ивтор прикрыл за собой дверь, но проходить не стал. Оперся лопатками о притолоку, сунул руки в карманы. Раньше он таких жестов себе не позволял.

— Я не верю.

В голосе Дана эмоций и на медяк бы не наскреблось. Тон ровный и серый, как туман. Демон сидел за столом, опершись на локти, и смотрел на зелёный кристалл, играя цепочкой, заставляя его раскручиваться то в одну, то в другую сторону.

— Данаш…

— Я не верю, Ад. Не верю — и всё. Постоянно пытаюсь до неё дотянуться.

— И что?

Хаш-эд неопределённо пожал плечами.

— Свет. Как стеной — свет. Упругий такой, не пробиться. Вязну.

— Свет или свет? — тихо переспросил Адин.

— Не знаю, — Дан коротко мотнул рогами. — Белый, ровный такой свет. Жжётся. Но в нём как будто тени. И ещё что-то… Цвета? Не знаю.

— Это же хорошо, Дан. Прости, но этому радоваться надо. Значит, Мать её всё-таки забрала. Тьме не отдала, — осторожно и предельно мягко сказал блондин.

Хаш-эд снова кивнул, но отвечать не спешил, раскручивая перед глазами кристалл.

— Ты же сам знаешь: когда душа уже ушла, то понять, кто это был невозможно. Остаётся только тело. А тело — это всего лишь… — ивтор споткнулся, подбирая подходящее слово.

— Мешок мяса, костей и дерьма. Знаю, — совершенно спокойно ответил Харрат. — И не разберёшь, хаш-эд это или баран. Разве что по форме рогов. А у неё и рогов нет. Но не получается себя убедить, что это Арха.

— Я понимаю…

— Вряд ли, — усмехнулся Дан. — Ты у нас самый понимающий, но это тебя вряд ли доступно. Я всегда знал, что она уйдёт раньше. Скоро, очень скоро. А мне придётся доживать без неё. Это стало любимым кошмаром, представляешь? — хаш-эд покосился на Адина. — Снилось, что я мёртвую обнимаю. В смысле, что я будто проснулся, а она рядом лежит. Ледяная, окостеневшая. И на меня смотрит. С этой её вечной улыбочкой. Ну, вроде как неуверенно, исподлобья глядит. А улыбается, будто подарка от тебя ждёт, знаешь?

— Знаю, конечно, — ивтор улыбнулся и, спохватившись, тут же нахмурился.

— Вот. Именно так и улыбается. Только глаза как стеклянные. Но всё равно на меня смотрит. Она вечно смотрит на меня. Понимаешь? Будто я для неё пуп Вселенной. Думает, что я этого не замечаю! — Дан сжал цепочку в кулаке. — И опять смотрит. Только мёртвая.

— Послушай…

— То, что она ушла, переживу. И то, что Арха вернулась к своей Жизни — хорошо. Я без неё в Бездне останусь, но всё равно хорошо. Она же снова родится. Но… Да нет, это тоже переживу. Только вот… — демон ткнулся лбом в кулак с зажатой цепочкой. — Я не сказал, что люблю её. Ни разу. Никогда.

— Она и так знала.