Благую весть принёс я вам (СИ)

Дозорный завращал головой и глазами, замахал руками, издавая странные чирикающие звуки. Ожог уже знал, что это означает "да".

- Пришельцы, что ль? - спросил он. Просто так спросил, не надеясь на ответ: для этих тварей что таёжник, что пришелец - всё едино. Небось, углядел каких-нибудь людей, вот и поднял тревогу, засранец. Не дал начальнику поспать в тепле.

Но дозорный продолжал свои ужимки, будто не слышал вопроса. Сокрушённо посмотрев на него, Ожог сказал:

- Ну веди, показывай.

И поднял ладони, чтоб было понятнее.

Дозорный повёл: облизываясь и ухая, не оглянувшись ни разу, шерсть вздыбилась на хребтине - верный признак готовности к бою.

Дивные твари были эти зверолюди. Силой не возьмёшь - прячутся в расселинах и норах, удирают стремглав - не догонишь. А другого подхода к ним Ожог поначалу и не знал. Оттого и мотался так долго по ледяным полям, теряя силы и терпение. По ночам воины забирались в шкурницы, хлебали для согрева навар из коры и листьев местной низкорослой ивы, слушали, цепенея, вой волков и ухающую перекличку зверолюдей, шнырявших в полумраке. Сторожей не выставляли - всё равно бесполезно. На лошадей твари не покушались, в шкурницы не лезли, к чему напрасно мёрзнуть?

Однажды посчастливилось: в неприметном овражке напал на логово мохнатых созданий, убил самого задиристого, что швырялся камнями в его воинов, остальных повязал. Тряс перед ними тушкой пойманного песца, пытался втолковать, чего ему надобно от них. Те только мычали и жмурились, как от яркого света, боялись смотреть в глаза. Плюнул, велел переколоть всех копьями. Понял: с этими тупицами мяса не сваришь. Да и воины роптали, натерпевшись страху. Злорадствовали за спиной: "Это тебе не Жаровых дочек казнить. Здесь и по колпаку дать могут".

С досады хотел уж поворачивать назад, да решил попытать счастья на берегу большой воды - повёл отряд на запад. Повёл, ни на что не надеясь, просто для очистки совести. Чтоб не говорили потом, будто поленился или, хуже того, струсил. Воины колебались, осторожно грозили, жаловались на бескормицу. Ожог не поддался, съездил кое-кому по рылу, произнёс вдохновляющую речь. На время притушил недовольство.

Но и там долго не мог ничего добиться. Помог случай: один из всадников наткнулся на совиное гнездо. Птенцы кинулись кто куда, родители закружились рядом с воином, принялись бить его крыльями, тот отмахивался, ругаясь. Ожог, не долго думая, прицелился из лука и застрелил обеих птиц. Стрелком он был отменным, с расстояния в пять десятков шагов попадал медведю в голову.

Тут-то всё и перевернулось. Зверолюди, до того удиравшие со всех ног от таёжников, вдруг потекли к ним со всех сторон, расстилались по снегу, протягивали лапы, будто в молитве. Ожог прибалдел поначалу, насторожился - думал: хитрость какая, заманивают, сволочи. Но затем, приободрившись, выступил вперёд, показал всем соболиную шкурку: мол, несите такие же, сколько у вас есть, другого ничего от вас не надо.

Той же ночью к нему приволокли нескольких мёртвых соболей с разможёнными головами, оставили возле стоянки. Ожог не знал, смеяться ему или плакать. Освежевал добычу, кинул шкурки в притороченный к седлу тюк, сказал воинам:

- Ну хоть с голодухи теперь не подохнем.

Зверолюди понемногу осмелели, приходили уже днём - робко приближались к жилищам, шмякали волосатые зады прямо на снег, алчущими взорами наблюдали за людьми. Ожог не гнал их, кидал варёное мясо, тряс перед тупыми мордами шкуркой соболя, втолковывал:

- Вот такие мне нужны. Понятно вам, демоны мохнатые? Не зверь, а только шкура его.

Не понимали. Тащили ему дохлых соболей с разбитыми башками, швыряли под ноги, ждали награды, искательно глядели в глаза. "Собаки, истые собаки, - думал Ожог. - Был бы хвост - завиляли бы".

Их приходило всё больше и больше, они уже не скрывались, не шарахались от людей, как пугливые зверьки, а садились вокруг стоянки и наблюдали за лесовиками. Воины, привыкнув к такому соседству, покрикивали на них, пинали, сгоняли с места - те отбегали и снова садились на снег. Сколько их было? Пять раз по пять пятков? Или больше? Ожог не считал. Отчаявшись что-либо втолковать этим созданиям, отправился в обратный путь. А твари - удивительное дело! - пошли за ним. Ползли, когтисто вспарывая снежный покров, тянулись вслед за уходящим отрядом. Целое войско вывел Ожог из ледяных полей, толпу обросших шерстью, приземистых существ, спавших на снегу и жравших сырую плоть.

Что это было - успех или провал?