Blank

Я просидел у стены несколько минут – вслушиваясь в тишину… почти тишину. Ее нарушало мое сердцебиение и дыхание… Дыхание… Смрад как будто стал слабее, и я перестал слышать тот шепот. Надо найти этих людей и попросить помощи. Начал подниматься, опираясь на стену. О себе давала знать травма головы – было тяжело контролировать тело.

Поднявшись, побрел вдоль стены и заглянул в первый открытый проем. Это было большое помещение с разбросанными койками и медицинскими инструментами на полу. В дальнем левом углу стоял стол, возле которого были разбросаны бумаги. Подошел к столу и начал осматривать бумаги – непонятные медицинские бланки и документы с записями. Поднял лист бумаги, ближайший к сваленным в кучу койкам. «Объект №245» … «Изъято: … % … доли мо…» … «Внед_ _ _о: спинномозговой шунт; стимулятор голов…» … Всё, что было возможно прочитать. Как дочитал, перевел взгляд на ближайшую койку – она была с крепежными ремнями, некоторые из которых были порваны.

Выйдя из помещения, пошел дальше по коридору, подходя к каждой двери. Большая часть были закрыты, а некоторые телескопические двери были приоткрыты, оставляя щель, в которую можно было заглянуть: такие же помещения, в котором я уже был; какие-то кабинеты, не тронутые погромом; лаборатории с оборудованием; операционные, залитые кровью с пола до потолка.

Я задумался о судьбе останков, кто вероятно погиб. Я не нашел ничего и блуждал дальше, пока в очередном приоткрытом кабинете не увидел крупный стол, из-за которого виднелись ноги – голые изрезанные стопы и кость торчащая из одной из икр.

В испуге я отпрыгнул от двери, свалившись на спину. Опять началась тряска, сильнее предыдущих, сопровождаемая стонами и ревем самой этой конструкции. Иначе не описать эти звуки, столь чуждые и неописуемые, кажущиеся рожденными в другом мире.

Всё стихло. Побрел дальше и уже с опаской продолжил заглядывать в одинаковые помещения. Наконец нашел длинный проход, отделяемый двумя круглыми створчатыми дверьми большого размера с обеих сторон. Оттуда веяло смертью и разложением – тем смрадом, что до сих пор отравляет мне легкие и застилает глаза слезами. Идти дальше по коридору или пойти туда?

Прошел его на половину и увидел комнату с указательными знаками, обозначающую лифт и лестницы. Наконец – выберусь отсюда. Прошел дальше и увидел несколько дверей, за которыми вероятно должны быть лифты, обычные и грузовые, и пара лестниц. Один из лифтов был открыт, остальные закрыты, кроме одного – двери оставляли небольшую щель, из которой торчала рука с оторванными пальцами. Вероятно, лифт застрял ниже надлежащего уровня, став братской могилой пассажиров.

Я аккуратно заглянул внутрь открытого лифта, чтобы понять количество этажей и свое местонахождение. Я находился на верхнем этаже, доступном для этого лифта, суда по расположению кнопок и обозначению этого этажа над круглыми дверьми прохода. Подошел к дверям лестниц: одна была заварена, виднелись грубые и судорожные швы сварки; вторая дверь, густо залитая кровью, была приоткрыта, оставляя щель, как раз чтобы я смог пролезть.

Заглянув туда, увидел лестничные пролеты, опускающиеся вниз, разорванные металлические периллы и человеческое тело совсем рядом с концом лестничной площадки. Оно представляло собой только верхнюю часть, что выше пояса. На нем была форма, это я мог сказать точно. Меня опять одолело желание опустошить желудок. Упав на колени и отхаркивая желчь, я потратил на это несколько минут.

Вдруг я услышал какие-то звуки, доносящиеся из прохода. Я быстро поднялся, вытерев рот, и пошел туда, желая наконец получить помощь. Через десяток шагов я оцепенел от страха, ведь я только сейчас вслушался в тот шум – он исходил из той части коридора, которую я еще не обследовал. Звук представлял из себя какофонию: хлюпающие звуки, похожие на поступь босых ног по мокрому полу; стонущие хрипы, словно легкие были многократно проткнуты; звук сломанных костей, что трутся друг об друга острыми краями в местах их былого соединения; и скрежет металла… исковерканный и ужасный, словно неправильно собранный и не подогнанный механизм все же продолжает работать, терзая свои части. И самое ужасное было в том, что источник звука приближался.