Блажь (СИ)

Придвинувшись к нему вплотную, я прижалась щекой к мужской груди. Волоски сразу же стали щекотать лицо и сотни тысяч мурашек разошлись по телу. Вдохнув ни с чем не сравнимый запах Максима, я прикрыла веки. Блаженное удовольствие постепенно расходилось по всем клеточкам тела. Ни один алкоголь в мире не сможет так опьянить меня, как его близость. Я неожиданно осознала, что вся моя обеспеченная жизнь, до встречи с Максимом, не приносила столького удовольствия, сколько приносили вот эти мгновения, когда он не отталкивал меня и я могла наслаждаться его близостью.

Совсем осмелев, я приобняла его и стала покрывать короткими поцелуями мужское тело. Низ живота сводили судороги желания, тело уже не подчинялось разуму, оно всеми фибрами стремилось к нему… к мужчине, ради ласки которого, оно было готово на всё.

Но в один миг сказка закончилась…

Молодой человек зашевелился и начал просыпаться. Он распахнул глаза и в упор посмотрел на меня. Медленно Максим опустил взгляд вниз, на секунду замер, а потом резко приподнялся. Поднимаясь он сбрасывал с себя мои руки и разрывал ту призрачную связь, что я выстроила минутами ранее.

— Ты… ты, что опять творишь? — хриплым ото сна голосом, проговорил Максим.

Я тоже села и обвела его тело хмельным взглядом. Молодой человек тоже не остался безучастным. Быстрым взглядом, он осмотрел моё полуобнаженную фигуру и отвернулся, тихо выругавшись себе под нос.

— Помнится, ты обещала отстать от меня после… ну… Надо было мне тогда…

— Не целовать меня? — резко перебила я молодого человека, а затем, слегка растягивая слова, продолжила говорить, — так ты и не целовал. Прикоснулся сухими губами для вида, но не целовал… Я сделала тоже самое — дала тебе двухнедельную передышку для вида, а сегодня не смогла удержаться.

— Ты пьяная что ли? — прищурившись, спросил Максим.

— Не пьяная, а выпила. Между прочим из-за тебя.

— Да, ну! Точно. Ты напилась и покоя мне не даешь, а я ещё и виноват в этом.

— Виноват. Я спать не могу из-за тебя, вот и выпила совсем немного. А так как кушать я тоже не могу, поэтому меня так развезло, но…

— Уходи, — резко перебил меня Максим и ухватив за руку, попытался столкнуть с кровати. Но мы уже с ним это проходили, поэтому я уцепилась за спинку кровати и не сдвинулась с места.

— Позволь мне просто переночевать с тобой. Я рано утром уйду и приставать не буду… обещаю.

— Нет, — прошипел Максим, при этом он перехватил мою вторую руку, которую резко дернул на себя.

Он наверное хотел отцепить мои руку от кровати, но не рассчитал свою силу и моё нетрезвое состояние. В конечном итоге я плюхнулась на другую часть кровати, при этом пробороздив щекой по неровному краю спинки кровати. Щека запылала от боли — я ахнула и вмиг протрезвела.

Максим быстро развернул меня к себе и внимательно осмотрел место ушиба.

— Твою мать! — проговорил молодой человек.

— Что там? — тихо прошептала я

— Пока ничего, только красная полоса, но синяк точно будет.

Я приложила ладонь к щеке и тихо сказала.

— Пусть. В этом нет ничего страшного. Главное щеку не вскрыла, а то бы отец замучил меня вопросами.

Максим внимательно посмотрел на меня и сказал.

— Да и фасад… то есть красоту свою попортила.

Я вмиг подняла на него взгляд на молодого человека и возбужденно проговорила.

— Так ты считаешь меня красивой?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19

Максим тяжело вздохнул и сказал.

— Думаю, ты и сама это знаешь. Но внутренняя красота, гораздо важнее внешней.

— Да, ну! Рассказывай сказки. Ты много знаешь примеров, когда только за внутреннее содержание любят? — с вызовом сказала я, — а вот и нет. Все вы вначале на смазливое личико и на фигуру смотрите, а потом уже… хотя и потом тоже…

— Что тоже? — переспросил он, а потом вздохнул и проговорил, — а вообще мне всё равно. Давай одевайся и уходи из палаты.

Вспомнив, что сижу перед ним полуголая, я встала с кровати и накинула халат. Хмель прошел, а вместе с ним и уверенности поубавилось.

— Может поцелуешь на прощание? — тихо спросила я.

— Слушай, ну хватит уже. У тебя гордость вообще есть?

— Всегда думала, что есть, — грустно ответила я ему, — а теперь… теперь я про неё и не вспоминаю.

Покинув палату я медленно, не твёрдым шагом побрела в сторону дивана. Пальцы, застегивающие пуговицы, дрожали и я приостановилась чтобы немного успокоиться.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Опусташённая и разбитая я прижалась спиной к стене и постепенно сползла по ней вниз, прямо на пол.

Гордость… это слово из другой моей жизни. А когда я встретила Максима у меня началась другая линия жизни. Хорошая или плохая — пока не знаю, но прежней, я уже точно не буду.

Утром моя голова буквально раскалывалась на множество частей из-за ноющей боли. Было такое ощущение, что ночью по голове стреляли дробью и теперь дробь застряла в каждом участке головы и разрывала ее на мелкие частички.

По тому как ехидно улыбалась Светлана Михайловна, я поняла, что моя ночная дегустация спирта не осталась не замеченной. И когда в девять часов меня вызвала т. Валя, моя уверенность в этом укрепилось.